1944 год. ДНЕВНИК СОБЫТИЙ 1944 г (6)
[1] [2] [3] [4]До этого ездили ловить рыбу неводом. Здесь в прудах разводится карп. Пять прудов дают до 80 тн. рыбы. Мы завели невод и поймали щук 30, по полкило каждая. Новиков очень переживал ловлю. Потом собрались крестьяне и он с Шимановым час проговорил с ними о польском комитете. Они знают и комитет, и Моравского, и Василевскую, но высказываются осторожно.
Шиманов тоже остался ночевать. Решили лететь утром, в шесть. Сели все завтракать.
— Что будете пить? Коньяк, цинандали, водку?
— Коньяк, — ответил я.
— Правильно.
Мы с ним пили коньяк, он разливал, Шиманов — вино, закусывали помидорами, карпом.
— Хорошая рыба, только утомительно есть, — сказал Новиков. — Мяса я ем мало, а вот молоко и — особенно — простоквашу люблю. На этом деле пострадал однажды. Съел в нашей военсоветовской столовой простокваши, и свезли в Кремлевку — отравился. Несколько дней температура выше 40. Страшные боли. Два раза в день докладывали Сталину о здоровье. Когда температура спала, он позвонил: «Вы государственный преступник! Кто вам позволил есть всякую чепуху, что попало? Я, что ли, должен следить за вашим питанием?!»
— Часто вам приходится бывать у него?
— Я все больше на фронте. А когда в Москве — иногда по несколько раз в день вызывает или звонит. И когда только успевает.
Проводил он нас на аэродром. Попросил снять на прощание. Тепло попрощались, улетели. Спали всю дорогу. Шиманов взял с собой собачку на дачу: всю дорогу блевала.
Да, когда я там был, Новиков вызвал к себе командира одного истребительного полка подполковника Ковалева. Он посадил его у Вислы прикрывать наши войска на Сандомирском плацдарме. Держал на приеме полтора часа. Вышел бледный.
— Что?
— Обещал голову снять. Немцы, говорит, летают, а вы хлопаете. Да в рапортах орете — не принимают боя, бегут. А они бомбят, понимаете, наших бомбят.
— Голос повышал?
— Нет. Это-то всего хуже!
Видел там командующего 16-ой воздушной армией генерал-полковника Руденко. Встретились приветливо. Вспомнили встречи:
— Ну вы, Огнев, всегда у нас перед большими прыжками бываете. Были под Курском, под Днепром, сейчас у Вислы. Приезжайте в Варшаву.
— А обратно отправите?
— Двумя самолетами, если одного мало.
22 августа.
Отвели, наконец, День Авиации. Празднование его ЦК перенес с 18-го на 20-ое, причем решилось это вечером 17-го. Яковлев рассказывал мне, что собрались у т. Маленкова, затем пошли к т. Сталину, «предложили одно мероприятие» и он сказал, что надо тогда сделать 20.08. В тот же день в газетах было опубликовано сообщение о том, что СНК СССР постановил перенести празднование на 20-ое, на воскресение.
Я думаю, что это «мероприятие» — пролет самолетов, который был устроен 20-го. Летало немного — несколько девяток. (Точное число указано в копии моего отчета). Хотели устроить настоящий парад воздушный, но, как передают, Сталин сказал, что нельзя снимать авиацию с фронта.
Мороки у нас было много. Главную ставку мы делали, естественно, на статью Новикова. 17-го я узнал, что он прилетел в Москву. Позвонил ему. Он очень дружески приветствовал меня:
— Как статья?
— Маленков смотрел, ободрил, но сказал, что надо показать самому.
Вечером 19-го выяснилось, что статья не пойдет — Сталину некогда было ее просмотреть. Я позвонил Шиманову.
— Вы нас подводите!
— Что же я могу сделать? Некогда ему читать — другие дела. Но ты не отчаивайся, через несколько дней ее дадим.
[1] [2] [3] [4]