1946 год (1)

— Создать мощные научные базы — плавучие и земные (на островах) в Арктике.

— Выдвинуть новые научные имена.

— Экспедицию Черевинчого сделать не частной ГУСМП, а правительственной, послать 10–15 самолетов, кооперировавшись с НКАП, и навсегда закрыть полюс недоступности.

— Надо, чтобы Папанин попросил т. Сталина принять полярников и побеседовать с ними о дальнейшем ГУСМП.

Новиков со всем этим согласился.

Вчера уехал на восток Князевский. Дал ему ряд поручений корреспондировать нам.

Граудин сообщил, что Латвийское издательство постановило издать мою книгу «На вершине мира» на латышском языке. Но придется ехать туда, заключать договор и проч.

Черненко предложил мне издать ее в «Молодой Гвардии» и ГУСМП. Но все руки не доходят даже до переговоров. Вот работа!

14 марта.

В пятом номере «Огонька» опубликована моя беседа со Збарским о сохранении и эвакуации тела Ленина. Редакция «Огонька» посылала текст Берии, оттуда он попал Маленкову, потом был у Сталина, и вернулся в редакцию перепечатанным, сокращенным до 4-х страниц, в этом виде. Но важнейшее то, из-за чего я и писал (об эвакуации) оставлено. Выкинуты только детали и пункт.

Сегодня вечером около полуночи позвонил мне в редакцию Кокки.

— Сколько стоит воздухом билет до Владивостока?

— Не знаю.

— Ну примерно, тысячи три стоит?

— Может.

— А сколько лететь транспортным аэрофлотом?

— Так туда не ходят. Только до Хабаровска.

— Ну до туда?

— Собираются укладываться в три дня.

— Так. От Хабаровска до Владивостока 560 км. Значит, стоит пассажиров доставлять до Владивостока за стуки?

— Ты что, контору открываешь?

— Да так, для смеху хочу прошвырнуться. На первый раз могу взять липовых пассажиров — журналистов. Покатаю на высоте в 8000. Хочешь?

— Нет, я стал важный.

— А коньяк пить ты тоже важный?

— Нет, коньяк — демократ.

— Ну, приходи, за коньяком все обсудим.

Вчера звонил Водопьянов.

— Завтра утром улетаю в Берлин. Хочу побывать на Нюренбергском процессе. Поручений нет?

— Погляди за меня на эту заразу.

— Я для того и лечу. А то только на том свете с ними свижусь.

— Как дела с нашим письмом?

— Лежит у самого Хозяина. Держит у себя на столе. Даже Поскребышеву на возвратил.

Несколько раз за последние дни у меня был Новиков. Готовил выступление Папанова на сессии. Дал ему идеи, план, консультировал текст. Все, что я ему говорил 5 марта, он накачивает в Дмитрича, выступал с этим на коллегии, встретил сочувствие.

8 апреля.

Несколько редакционных новостей. Во-первых, с приходом Сиволобова на пост секретаря редакции, начали почти ежедневно выходить вовремя. Во-вторых, на минувшей неделе создали два новых отдела: отдел выездных редакций и массовой работы (задача его — возродить рабселькоровское движение, по этому вопросу Поспелов нас срочно созвал в прошлый наш выходной понедельник, и мы после театра гутарили до трех утра), зав — Саша Дунаевский. Второй отдел транспортный, зав — Иван Кирюшкин, зам — Шульгина. Вместо нее на отдел кадров сел Маша Шишмарев, вместо него на местную сеть — его зам Петр Синцов. Место Кирюшкина в отделе писем пока вакантное.

У меня в отделе туго. Даем много, причем, все время с выдумкой. Это требует много времени на организацию. Дали подборки: рождение новых рек и озер (ирригация), выходной день по стране, дальние рейсы советских кораблей, электрификация сел, жилье в новой пятилетке, восстановление городов и т. д.

Марты Мержанов уехал в командировку, Шабанов заболел. Парюсь вдвоем с Капыриным. Завтра приедт новый помощник — Иосиф Иткин (Павловский).

В мире — шухер, вызванный нашим соглашением с иранским правительством и созданием смешанного советско-иранского нефтяного общества (соглашение опубликовано сегодня в «Правде», сидели из-за него до 8 ч. утра — оно поступило около 4 ч. утра).

Был недавно у Кокки. Предлагает такой проект: утром вылететь и к вечеру вернуться в Москву, за это время посетить: Софию, Бухарест, Будапешт, Вену, Прагу, Варшаву, Берлин, Кенигсберг. Хочет проделать это на новой ильюшинской машине. Свой проект скоростного перелета в Ленинград (вылет из часа), считает устаревшим.

За последнее время я стал часто читать лекции на Центральных газетных курсах при ЦК ВКП(б). Читал у них: об информации, о корреспонденции в газете, работа военного корреспондента, методика составления корреспонденции. Так скоро стану совсем профессором. Недавно был у меня декан созданного в Минске факультета журналистики при университете. Просит приехать к ним читать лекции о газетном деле (эпизодически). Поспелов и Сиволобов дали на это согласие. Я согласился, но в этой ситуации вряд ли смогу поехать.

25 апреля.

6 ч. утра. Сижу дома, пришел в три, только что кончил статью для бюллетеня ЦК ВЛКСМ — об информации в комсомольских газетах. Многие мысли этой статьи надо будет использовать при подготовке к печати моей лекции об информации (на газетных курсах ЦК).

В газете назревают новости. ЦК принял решение о создании у нас института редакторов отделов (а не заведующих — вряд ли это простая перемена вывески, но что именно — никто не знает) и введении звания главного редактора. Решено направить к нам группу товарищей, способных самостоятельно выступать по внешним вопросам.

На заседании оргбюро на днях т. Жданов обронил реплику: «В „Правде“ мало людей с высшим образованием». Видимо, надо с осени всерьез браться за заочную учебу.

Сегодня в Париже должен открыться Совет Министров (СССР, США, Англия, Франция). Вчера с т. Молотовым улетели туда Юра Жуков и Маша Калашникова, от «Известий» — Полторацкий и Гурарий.

Вчера у нас опубликован бомбовой подвал: «Совершенно секретно» (о блядстве Черчилля в войне).

3 мая.

Вои и майские дни прошли. Сейчас 6 ч. вечера. Только что встал и позавтракал. Наконец-то отоспался, а то уже несколько дней спал по 3–5 часов. Майские дни, конечно, работали. Предполагали, что будем выходными сегодня, но сегодня — опубликуется заем, а завтра — канун Дня Печати.

Был на параде. Потом состоялась грандиозная демонстрация. День выдался теплым, чудесным, солнечным, начала распускаться листва. А вчера и сегодня холодище, дождь (вчера была первая гроза — с громом и молнией, как полагается «в начале мая»).

В редакции новостей нет. Приехал Горбатов из Японии, он пробыл там несколько месяцев. Рассказывает, что американцы там полные хозяева, Мак-Артура называют всерьез богом, и он есть полный император Японии. Все ходят под ним. Все японцы рассчитывают на войну СССР и США.

Конференция министров в Париже, судя по печати, идет туго. И американцы, и англичане закладывают всякие фугасы.

Вчера Сиволобов рассказывал чудную историю. Есть фотограф Толя Архипов. У него привычка: когда выпьет — обязательно закусывать. Вот раз на фронтовой дороге в одной дивизии он заночевал. Утром в хате собрались командиры. Достали самогону, выпили. Человек 12. Подавал адъютант командира. А закусить в хате абсолютно нечем. У хозяйки было только горячее молоко. Архипов не может не закусить, выпил молока. Поехал дальше. Дорогой — схватки, рвота, прямо катается. Потом прошло. Через месяц, едучи обратно, заехал опять в эту дивизию. Адъютант смотрит на него вытаращенными глазами:

— Вы живы?!

Оказалось, что все остальные умерли, отравившись выпивкой. Архипова спасло молоко.
[1] [2] [3] [4]