Это старое-старое слово на языке народа, который так благоговейно относится к словам.
Мы - народ Книги, народ Слова и народ Закона. А в самом законе написано: "Не должен ты иметь раба и держать его в невежестве".
В мире очень немногие умеют читать">

Мои прославленные братья (3)

[1] [2]

- Сын ли ты Мататьягу, или выродок? Еврей ли ты?

Это было, как удар кнута, и Иоханан весь сжался. Нет, это было хуже, чем удар кнута, ибо он был святой человек, он ни разу в жизни ни на кого не повысил голоса, он принимал волю Божью и на все отвечал покорным еврейским "Аминь, да будет так!" Он поглядел на меня, опустил голову и пошел прочь.

А затем возвратился Апелл.

Утром тринадцатилетний Натан бен Барух сбежал быстрее оленя с утеса, крича во весь голос:

- Шимъон! Шимъон!

Его сразу же услышала вся деревня, и, когда я вышел из дому, мне пришлось проталкиваться сквозь густую толпу, чтобы поговорить с мальчиком.

- Откуда?

- С запада.

- Далеко?

- Мили две или три примерно. Я следил, не блеснет ли где железо, как ты мне велел, а потом увидел людей...

- У нас еще есть время, - сказал Иегуда, успокаивая толпу. - Ступайте по домам, заложите засовами двери, заприте ставни и ждите.

У него был маленький серебряный свисток, который Рувим сделал специально для него.

- Когда я вас позову, выходите: у кого есть копье - с копьем, остальные с луками. Следите, чтобы хорошо класть стрелу на тетиву, и старайтесь целиться метко.

- А как же люди из Гумада?

- Слишком поздно, - сказал Иегуда. - Придется справиться самим.

- Мы могли бы уйти в горы, - предложил кто-то.

- Мы могли бы стать на колени перед Апеллом. Ступайте по домам - и кто боится, пусть остается там.

Все сделали, как он сказал. Двери затворились, и деревня сразу же словно вымерла. Адон, рабби Рагеш, Иегуда, Эльазар и я стояли на площади и ждали. У меня был за поясом нож, а Иегуда спрятал под плащом длинный обоюдоострый меч Перикла. Потом из дома выбежал Ионатан и стал рядом с нами. Я хотел было послать его назад, но Иегуда взглянул на меня и кивнул - и я промолчал. Через минуту к нам подошел Иоханан и Рувим бен Тувал.

Кузнец был в плаще, под которым прятал свой молот. Итак, нас было восемь. Придвинувшись друг к Другу, мы стояли и ждали. А затем мы услышали бой барабана и лязганье брони - появились наемники: сначала строй в двадцать человек, за ними Апелл на носилках, а затем еще шестьдесят человек, по двадцать в ряд. Всадников на этот раз, к нашему облегчению, не было, но зато среди наемников шагал еврей - это был левит в белой одежде, и я сразу же узнал в нем одного из служителей Иерусалимского Храма.

Рабы опустили носилки, и Апелл спрыгнул с них, комически великолепный в своем вышитом золотом плаще и короткой красной юбочке. Я отлично помню, как он стоял на деревенской площади в то прохладное, какое часто бывает осенью в Иудее, утро - апостол цивилизации, тщательно завитой и причесанный, с накрашенными губками и чисто выбритыми розовыми щечками; под подбородком у него красовался золотой нагрудник. Грудь каплуна выгнулась колесом под плащом, толстый зад выпирал из обтягивающей юбочки, а маленькие ножки были втиснуты в серебряные сандалии, и ремешки от сандалий стягивали толстые икры.

- Адон Мататьягу, - приветствовал он нас, - благородный властитель благородного народа! Отец кивнул, но не промолвил ни слова.

- И так-то меня принимают? - прошепелявил Апелл. - Восемь человек - разве этого достаточно, чтобы встретить наместника?

- Все люди у себя дома.

- У себя в свинарниках, - улыбнулся Апелл.

- Мы позовем их, если желаешь, - сказал адон спокойно и почтительно.

- Конечно, конечно! - подтвердил Апелл. - У меня сейчас как раз настроение встретиться с вами. Все надо делать культурно. Ясон! - закричал он, махнув рукой в сторону левита.

Левит нетвердым шагом подошел к Апеллу. Он был явно напуган. Лицо у него было белое, как его одежда, а его жидкая бороденка и редкие усы заметно дрожали.

- Добро пожаловать в Модиин, Иосеф бен Шмуэль, в нашу бедную деревню, учтиво сказал отец.

- Шалом, - прошептал левит.

- Старинное приветствие, доброе приветствие! - сказал адон. - Мир тебе, Иосеф бен Шмуэль. Мы польщены визитом старейшины левитов.

- Он здесь для того, - улыбаясь, прошепелявил Апелл, - чтобы совершить жертвоприношение. Великий царь так сказал своему недостойному наместнику:

"Сердце болит, когда я размышляю об этих темных людях и их прискорбных суевериях. Народ, у которого незримый бог, - это скрытный и злокозненный народ". Так сказал царь царей мне, недостойному наместнику, и что мог я сделать, как не повиноваться его воле? Но я привел сюда доброго Ясона, левита, чтобы он совершил обряд и принес жертву так, как положено по вашему закону.

Апелл хлопнул в свои пухлые ладошки, и двое наемников вынесли и поставили перед нами на землю бронзовый алтарь. Это была изящная вещь высотой, наверно, ступни четыре, и был он украшен статуэткой Афины.

- Афина Паллада, - сказал Апелл, суетясь вокруг алтаря. - Это я выбрал ее - богиню мудрости. Сначала приходит знание, а следом за ней - цивилизация. Не так ли? Сначала Афина, а потом Зевс и быстроногий Гермес. Полноценный человек - это многосторонний человек, не правда ли? Зажги огонь на алтаре, Ясон, и воскури фимиам, - и тогда мы вызовем людей: пусть они полюбуются, как адон воздаст почести этой благородной госпоже.

- Да, зажги огонь на алтаре, Иосеф бен Шмуэль, - сказал адон. - Сначала Афина Паллада, а потом Зевс и быстроногий Гермес. Зажги огонь на алтаре, Иосеф бен Шмуэль.

Глядя на адона, не отрывая от него глаз, левит приблизился к алтарю. Быстрым движением отец протянул свою длинную руку, схватил еврея и молниеносно, так что я едва успел уследить за этим движением, выхватил нож и всадил ему в сердце.

- Вот твоя жертва, Апелл! - крикнул он, отшвыривая мертвого левита прямо к алтарю. - Жертва богине мудрости!

Пронзительный свист Иегуды прорезал утренний воздух. Двое наемников, которые принесли алтарь, вскинули копья и двинулись на нас, но Эльазар поднял алтарь и швырнул в них, сбив обоих с ног.

Апелл бросился бежать, но Иегуда ринулся следом, схватил его сзади за плащ и рывком сорвал с плеч. Полуголый Апелл споткнулся, упал, перекувырнулся и дико завизжал, увидев над собою Иегуду. Иегуда убил его голыми руками, свернув ему шею, точно цыпленку; визг прекратился, и голова Апелла безжизненно свесилась набок.

Тогда я в первый раз увидел, как дерется Иегуда. Наемники бросились на нас, подняв щиты и уставив копья наперевес. Иегуда выхватил свой меч. Я схватил копье одного из наемников, которых Эльазар сбил с ног алтарем (сам этот наемник стонал и корчился на земле), а в руках Эльазара появилась откуда-то огромная клюшка для размешивания винного сусла длиной не менее восьми ступней с тяжелым, фунтов в двадцать, утолщением на конце. С молотом в руке к нам подбежал кузнец, но именно Эльазар остановил первую. атаку наемников: размахивая своей страшной клюшкой, точно цепом, он расстроил боевой строй первой шеренги наемников.

Тем временем к Эльазару уже подбежал Иегуда с мечом в одной руке и с ножом в другой и тоже вступил в схватку; он остервенели сражался, рубил, колол, орудуя мечом с нечеловеческой быстротой.
[1] [2]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.