Дневник Анны Франк (5)
[1] [2] [3] [4]Анна.
Среда, 10 марта 1943 г.
Дорогая Китти!
Вчера вечером у нас случилось короткое замыкание, а на улице стреляют непрерывно. К этому, да еще к воздушным налетам никак не могу привыкнуть, и каждый раз ищу защиты в постели у папы. Наверно, думаешь, что я совсем ребенок, но попробовала бы ты испытать это сама: за грохотом канонады не слышно собственного голоса. Наша фаталистка миссис Бефербрук чуть не расплакалась и все шептала: "О, как ужасно громко они стреляют". Лучше бы просто призналась, что ей страшно.
При свете свечей все кажется не так жутко, как в темноте. Я дрожала, словно в лихорадке и умоляла папу зажечь свечку. Но он оставался неумолимым, и мы продолжали сидеть без света. Тут раздался треск пулеметов, это в десять раз ужаснее, чем зенитки. Тогда мама вскочила с постели и к неудовольствию Пима зажгла большую свечу. В ответ на его ворчание она сказала: "Ты считаешь, что Анна — бывалый солдат? И достаточно об этом!"
Рассказывала ли я о других страхах госпожи ван Даан? Поскольку я даю тебе полный отчет о наших приключениях в Убежище, ты должна знать и о них.
Недавно ночью госпоже послышался подозрительный шум наверху. Она, конечно, решила, что это воры, и казалось, даже различала их громкое топанье. В испуге она разбудила мужа. Почему-то именно в этот момент воры исчезли, и единственные звуки, которые услышал господин ван Даан, было испуганное биение сердца фаталистки. "О, Путти (домашнее прозвище ван Даана)! Они, конечно, стащили колбасу и фасоль. А Петер? Он все еще у себя в постели?"
"Ну, уж Петера они точно не украли, спи, пожалуйста, и не нервничай понапрасну!". Но мадам так и не сомкнула глаз.
А несколько дней спустя все верхнее семейство было разбужено таинственным шумом. Петер поднялся с фонарем на мансарду, и что обнаружил там? Полчище больших крыс! Ясно, какие воры нас посещают! Теперь, чтобы по ночам избавиться от непрошеных гостей, мы укладываем Муши спать на чердаке. Несколько дней назад Петер поднялся вечером на мансарду за старыми газетами. Для опоры он машинально ухватился рукой за край люка. И… от боли и испуга чуть не свалился с лестницы. Оказывается, он положил руку на большую крысу, а она его укусила. В окровавленной пижаме, бледный, как платок, на дрожащих ногах он вернулся в гостиную. Да, не очень приятно погладить крысу, а потом быть укушенным ею. Вот наваждение!
Анна.
Пятница, 12 марта 1943 г.
Дорогая Китти!
Представь себе: мама Франк — защитница детских прав! Если завязывается спор о дополнительной порции масла для юного поколения Убежища и вообще о всевозможных проблемах молодежи, то мама всегда на нашей стороне и обычно добивается своего, хотя частенько после основательных ссор.
Банка консервированного языка испортилась. Пир на весь мир для Муши и Моффи.
Ты еще не знаешь, кто такой Моффи, а он всегда жил в конторе, еще до нашего ухода в Убежище и охранял склад от крыс. А его «политическую» кличку объяснить легко [7]. Раньше на фирме "Гиз и K°" обитали два кота: один на складе, другой на чердаке. Если они встречались, то без драки не обходилось.
Складской кот всегда нападал первым, зато чердачный неизменно побеждал. Как в политике. В итоге первого стали называть Немец или Моффи, а второго Англичанин или Томми. Томми потом куда-то отдали, а Моффи остался и развлекает нас, когда мы спускаемся в контору.
Последнее время мы ели так много коричневой и белой фасоли, что я ее больше видеть не могу. При одной мысли тошнит. Хлеб по вечерам отменили.
Папа сейчас признался, что он не в настроении. Смотрит очень грустно, так жалко его!
Я просто помешана на книге "Стук в дверь" Инны Будир-Баккер. Прекрасный семейный роман, только историческая обстановка, война, женская эмансипация описаны не очень хорошо. Но должна признаться, это все меня мало интересует.
Ужасные налеты на Германию. Господин ван Даан не в духе. Причина: сигареты кончаются.
Дискуссия на тему — съедать или нет запасы консервов — завершилась нашей победой.
На меня больше не налезают никакие туфли кроме высоких лыжных ботинок, но ходить в них дома очень неудобно. Соломенные сандалии за 6.50 я проносила всего неделю, и они совсем развалились. Может, Мип удастся достать что-то на черном рынке.
Мне надо подстричь папины волосы. Пим уверяет, что после войны ни за что не пойдет к другому парикмахеру, так он доволен моей работой. Вот только я часто прихватываю его ухо!
Анна.
Четверг, 18 марта 1943 г.
Милая Китти,
Турция вступила в войну. Все полны надежд. Ждем сообщений по радио.
Пятница, 19 марта 1943 г.
Дорогая Китти!
Уже спустя час на смену нашей радости пришло разочарование. Турция, оказывается, не вступила в войну. Министр сказал лишь, что пора выйти из нейтралитета. А продавец газет на площади Дам кричал вовсю: "Турция на стороне Англии!". Газеты, конечно, так и хватали у него из рук. Так этот радостный слух дошел и до нас.
Банкноты в тысячу гульденов объявили недействительными. Это большой удар для спекулянтов, нелегальных торговцев, а также тех, что скрывается.
Для размена тысячной купюры необходимо предъявить объяснение: как она попала в твои руки. Эти купюры можно использовать только для уплаты налогов, и то — лишь до конца недели. А со следующей недели аннулируются и банкноты в пятьсот гульденов. У "Гиз и K°" скопилось полно больших купюр с черного рынка, а налоги фирма давно уплатила вперед.
Для Дюсселя приобрели ручную бормашину, кажется, всем нам скоро предстоит серьезное обследование.
Дюссель совершенно безобразным образом игнорирует правила Убежища. Он посылает письма не только своей жене, но и ведет в свое удовольствие переписку с разными другими людьми. И при этом просит Марго исправлять его ошибки в голландском языке. Папа устроил Дюсселю строгий нагоняй и запретил Марго помогать ему. Кажется, переписка действительно прекратилась.
По радио передали разговор "фюрера всех немцев" с обычными солдатами.
Очень грустно было это слышать. Вопросы и ответы звучали примерно так.
— Мое имя Генрих Шеппель.
— Где был ранен?
— Под Сталинградом?
— Какое ранение?
— Отмороженные ноги и перелом левой руки.
Вот такой марионеточный спектакль по радио. Казалось, солдаты гордились своими ранами: чем серьезнее, тем лучше. Один — из-за того, что имел честь пожать руку вождю, не мог от умиления не произнести ни слова. Пусть будет рад, что сохранил свои руки!
Я случайно уронила мыло Дюсселя и потом еще наступила на него.
Попросила папу выплатить Дюсселю компенсацию, тот может позволить себе покупку мыла только раз в месяц.
Анна.
Четверг, 25 марта 1943 г.