Из дневника (2)

Еще до Кишиневского погрома, сказал Дашевский, он знал об {144} антисемитском направлении двух газет, которые редактирует Крушеван. Он считает, что редактор этих газет подстрекал народ против евреев, и волнения и несчастья, которые имели место в Кишиневе, являются, по мнению Дашевского, главным образом, следствием влияния этих двух газет и плодом деятельности их редактора. Хотя никто из родных Дашевского не пострадал во время погрома, он считал своим долгом убить Крушевана, как одного из главных виновников бедствия, обрушившегося на кишиневских евреев. Дашевский объявил, что он сионист и совершил свой поступок как еврей, чье национальное чувство было оскорблено, а также, что действовал из побуждений личной мести. "Я не бежал после покушения, так как заранее намеревался убить Крушевана и отдать себя в руки властей". Он не раскаивается в своем поступке, ибо, будучи евреем, обязан так действовать.

Размышляя над поступком Дашевского, С. Дубнов пишет:

"Немезида вкладывает оружие в руку благородного юноши, который не в состоянии вынести тяжесть позора его беззащитных и несчастных братьев. Он хочет искупить их вину за унизительную покорность судьбе и безответность... Вооруженный маленьким финским ножом, Пинхас Дашевский лишь оцарапал шею извергу Крушевану, разгуливавшему победителем по улицам Петербурга. Дашевский знал, что он идет не только уничтожить "злодея Амана", но, наверное, и навстречу собственной смерти; однако он рассматривал себя как жертву во искупление греха своего народа - греха непротивления злу. Этой нравственной цели Дашевский достиг: он стал мучеником-героем среди мучеников - покорных жертв. В последующих погромах героев еврейской самообороны вдохновляла сила его духа".

Воздействие примера Дашевского очень беспокоило царское правительство, и оно пыталось, по возможности, закончить все без излишнего шума. Дело о покушении Дашевского на Крушевана слушалось в {145} Петербургском окружном суде при закрытых дверях. Таково было распоряжение друга Плеве, министра юстиции Муравьева. Окружной суд приговорил Дашевского к пяти годам каторжных работ. Сенат утвердил приговор. Однако три года спустя Дашевский был досрочно освобожден. Он вышел на волю в августе 1906 года.

(Стоит отметить, что свой жизненный путь Дашевский закончил в одной из тюрем Советской России, где скончался в июне 1934 года - согласно информации в газете "Хаарец" от 27 июля 1934 года.)

5. Реакция еврейской молодежи на поступок Дашевского

Хотя покушение на Крушевана оказалось не слишком успешным, поступок Дашевского вызвал громкие отголоски и большую симпатию еврейской молодежи. Свидетельством тому может служить нелегальное воззвание, подписанное "Варшавские рабочие-сионисты". Оно появилось вскоре после покушения.

"Диким показалось нам все случившееся, мы спрашивали себя: неужели нет ни одного еврея, который бы энергично протестовал против диких насмешек и издевательств над нашими братьями? Неужели, действительно, нет ни одного еврея, который бы отомстил за пролитую еврейскую кровь? Наши кровопийцы свободно расхаживали по улицам, совершали свою подлую "работу" на глазах у всех, а мы молчали и дивились, страдали и кусали себе губы! Сердце судорожно сжималось, голова шла кругом от страшных мыслей, от наплыва немного диких, но здоровых чувств! Мести жаждали мы, кровью отплатить за кровь! И еврейский мститель за пролитую еврейскую кровь явился!

Мы приветствуем тебя, дорогой брат, твой дух несется над еврейскими улицами и будит новые силы, вызывает новые здоровые чувства, новое отношение к скорбным явлениям жизни, новые ответы на кровавые преследования. Твой подвиг ясно доказывает, что {146} прошло уже то время, когда еврей сгибался в три погибели, когда его забрасывали грязью! Прошло "счастливое" время, когда еврей гнул свою спину, слезно вымаливая себе у мира жизнь раба; когда еврей, чуть почувствовав себя человеком, убегал в чужие виноградники, чтобы там отдать свои свежие, лучшие силы. Эти времена прошли навсегда. Новый еврей с гордо поднятой головой, с выпрямленной спиной не убегает из несчастной "черты". Оставаясь там, дыша отвратительным воздухом, харкая кровью от затхлости и тесноты "черты", они этой кровью плюют своим мучителям в лицо.

Известие о том, что Пинхас Дашевский вонзил нож в шею известного подлеца Крушевана за его патриотическую кишиневскую "работу", мы встретили с большой радостью и глубоким сочувствием. В нас снова пробуждаются надежды и вера в молодых борцов за свободу. Этот факт доказывает нам, что за последние 20 лет мы во всех отношениях выросли. Мы научились понимать свое настоящее положение, мы принялись за великое национальное дело, которое должно освободить весь еврейский народ. Но важнее всего то, что мы стали более здоровыми людьми, с более нормальными, более человеческими чувствами. Мы реагируем уже на каждое явление нашей жизни и реагируем, как истинные дети здорового народа, стремящегося к свободе, мы отвечаем кровью за кровь!

Из наших последних слов само собой понятно, что мы далеки от террора как средства борьбы за свободу, но месть, по нашему мнению, является самым здоровым человеческим чувством, и ее - эту месть - мы приветствуем. Мы прекрасно знаем, что нож брата нашего Дашевского не отпугнет наших врагов; но не в этом истинная сила протеста! Влияние его проявится в тех последствиях, в тех скрытых силах, которые он пробудит в темных жилищах еврейской улицы. Дашевский первый показал, что настоящие борцы за свободу должны быть первыми мстителями за пролитую кровь их братьев.

{147} Велика сила, которая кроется в борьбе за свободу, но еще мощнее месть за поруганный народ.

Пусть первый национальный протест зажжет огонь во всех сердцах еврейской молодежи и пламенное желание неустанно бороться за еврейскую свободу. Пусть горит этот святой огонь в еврейских сердцах нашей молодежи и кровью защитит знамя народной чести!

Да здравствует борьба за еврейскую свободу!

Долой рабство нашей скитальческой жизни, тысячелетнего галута!"

Варшавские рабочие-сионисты

("Отповедь". Слово в защиту сионизма. Изд. группы студентов-сионистов. 1903 г.).

Эта листовка была нелегально размножена группой студентов-сионистов. И сам поступок Дашевского, и его одобрение сионистскими кругами ясно показали Плеве, что сионизм - это бродильный чан национального движения, в котором еврейская молодежь заражается гордостью и активностью, и что новое еврейское поколение уже не будет мириться с преследованиями, притеснениями, дискриминацией и унижением.
[1] [2] [3] [4]