5
5
Джеймс Гринвуд родился в 1833 году в семье мелкого служащего.
Кроме Джеймса, в семье было одиннадцать детей – братьев и сестер, которые впоследствии пошли по разным дорогам. Трое братьев – Фредерик, Джеймс и Уолтер – начали свою самостоятельную жизнь с того, что поступили наборщиками в типографию. Через несколько лет Фредерик и Джеймс стали сотрудничать в газетах, а Уолтер, заболев туберкулезом, умер у наборной кассы.
Фредерик, всегда стремившийся к «солидному», обеспеченному существованию, в конце концов накопил изрядную сумму и стал редактором большой газеты. Джеймса, напротив, всегда тянуло в самую гущу жизни, и он не пожелал променять свою свободу на хорошо оплачиваемую должность в редакции, которую не раз предлагал ему Фредерик.
Выбрав свой путь, Джеймс превратился в умелого журналиста и литератора, писавшего статьи, очерки и романы на самые злободневные темы. В шестидесятые-семидесятые годы имя Джеймса Гринвуда в Англии было хорошо известно. Он привлек к себе внимание беспощадно правдивыми очерками о лондонских ночлежных домах.
Переодевшись однажды бродягой, он несколько часов мерз на улице в ненастную осеннюю ночь, прежде чем ему удалось получить место в ночлежке. Здесь он столкнулся с такой неописуемой грязью и зловонием, с такой страшной нищетой и с такими невероятными человеческими страданиями, что это намного превзошло все, даже самые мрачные его предположения об ужасах лондонских трущоб.
Обо всем увиденном Гринвуд поведал в своих очерках, которые были, однако, значительно смягчены цензурой. И все же очерки вызвали такой интерес, что тираж газеты, в которой они были опубликованы, резко повысился. Затем очерки Гринвуда были перепечатаны многими другими газетами и вызвали многочисленные отклики. Так, например, в одной рецензии говорилось: «Картина, нарисованная Гринвудом, тем более ужасна, что сам он провел в этих условиях только лишь одну ночь, а тысячи наших соотечественников вынуждены проводить таким образом всю жизнь…»
Свои лучшие книги Джеймс Гринвуд написал в шестидесятые годы.
Затем он начинает печататься реже и реже, пока, наконец, его имя вовсе не исчезает из литературы. Когда в 1905 году Гринвуд выпустил свою последнюю книгу, для нового поколения читателей он был уже неизвестным автором, так как его имя и его многочисленные произведения шестидесятых-семидесятых годов давно уже были забыты.
Умер Джеймс Гринвуд в 1929 году, на девяносто седьмом году жизни.
Из произведений Джеймса Гринвуда на общественные темы особенно интересна книга очерков – «Семь язв Лондона» (1869).
Очерки написаны автором после долгого и пристального изучения лондонских трущоб.
Они во многом дополняют и поясняют «Маленького оборвыша».
Самыми страшными общественными язвами Лондона Гринвуд считает детскую беспризорность, нищету, бродяжничество, алкоголизм, уголовные преступления, существование самых низких притонов и т.д.
Рисуя положение вещей резко и без прикрас, Гринвуд надеется все же, что эти вопиющие лондонские язвы могут быть исцелены, если правительство, наконец, обратит на них внимание. Но писатель не понимал того, что непримиримые противоречия богатства и нищеты, что ужасные трущобы большого капиталистического города не могут окончательно исчезнуть до тех пор, пока будет существовать капиталистический строй, неизбежно порождающий угнетение человека человеком, безграничный произвол денежного мешка.
С темой «Маленького оборвыша» тесно связан очерк «Беспризорные дети». Гринвуд пишет: «Я не знаю точно, откуда получены эти сведения, но в настоящее время признано как факт, что в пределах обширного цветущего Лондона бродят ежедневно, как летом, так и зимой, до ста тысяч мальчиков и девочек без присмотра, пищи, одежды и занятия. Превосходные кандидаты для работного дома и наконец для Портланда[2] и ссылки!»
Гринвуд и в «Маленьком оборвыше» убедительно показывает, как нищета и бродяжничество толкают людей на уголовные преступления.
Прирожденная честность и порядочность постоянно борются в Джиме с дурным воздействием ужасающих условий, в которых ему приходится жить, В конце концов Джим скатывается на скользкий путь и начинает промышлять воровством.
Но только ли сам Джим виноват в этом? Всем ходом повествования автор доказывает, что виноват не только он. Отчаянная бедность отца, бесконечные раздоры в семье, избиение Джима вечно пьяной мачехой – все это вынуждает его бежать из дому и начать жизнь бродяги.
Правда, английское правительство «позаботилось» «о бедных: оно создало приюты и богадельни, ночлежные и работные дома. Но условия жизни в этих „благотворительных“ заведениях так страшны, что маленький Джим предпочитает скитаться под открытым небам, лишь бы не попасть на каторгу в работный дом.
Таким образом, мы видим, что сами законы буржуазного государства, сами условия существования огромного количества людей, лишенных всяких средств к жизни, неминуемо вызывают бродяжничество, нищенство, воровство. Когда в конце книги маленький Джим избавляется от мошенника Гапкинса и попадает в иную среду, он навсегда отказывается от воровства и поступает на работу.
Насколько жизненна и правдива история маленького оборвыша, подтверждают и другие наблюдения Гринвуда, которые мы находим в том же очерке о беспризорных детях.
«По Лондону, – пишет он, – слоняются два типа беспризорных: „имеющие дом“ и, „бездомные“. Между ними такое же различие, как между дворовой и уличной собакой, не знающей другой конуры, кроме какого-нибудь водосточного желоба».
Беспризорный Джим попадает в такое же точно положение: то он ночует с двумя товарищами в катакомбах, то в фургоне перевозчика, а иногда и на сырой земле. Днем он промышляет на Ковентгарденском рынке, воруя, что попадет под руку, или питаясь отбросами.
«Существенную часть пропитания, – сообщает далее Гринвуд в своем очерке, – составляют отбросы.
Можно подумать, что всякая гниль теряет для них свои ядовитые свойства и наделяется качествами здоровой пищи».
Но так только кажется. На самом деле множество беспризорных детей умирает, не выдержав такой страшной жизни.
И тем не менее количество их в Лондоне не уменьшается. На смену умершим нужда выталкивает на улицу новые толпы маленьких бродяг, «Если бы сегодня поутру, – с горечью замечает Гринвуд, – смерть вымела всех до одного этих грязных оборвышей, подбирающих себе пропитание между кучами гнилушек на рынке, то завтра же рынок был бы столько же запружен ими, как и всегда».