Рассказы о необычайном (10)

[1] [2] [3] [4]

Погоня за отбившимися коровами уводит царевича далеко от обжитых мест в дремучий лес. Уход из населенного мира с его сковывающими обычаями и сложившимися стереотипами становится первым шагом на пути к освобождению от внутреннего рабства, навязанного окружением (46). При этом роль "дремучего леса" не обязательно отрицательная, ему присущи и позитивные аспекты. Лес олицетворяет загадочный мир, где все происходит иначе, чем в мире человеческом. Это лабиринт сокровенных тайн, в котором прячутся разгадки. Войти в этот лес и пребывать в нем означает погрузиться в мистические переживания. Лес в Кабале, помимо прочего, означает мир, населенный ангелами и душами. И действительно, погружение в лесную чащу в каком-то смысле символическом или буквальном - сродни смерти и восхождению души на новую ступень.

Лес становится ареной решающих событий. В первую очередь, это новая встреча со вторым героем истории, также заблудившимся в лесу. Как выясняется впоследствии, спутником царского сына становится его двойник, сын служанки. Второе важное событие - мешок с хлебом, который находит царевич. Именно эта находка возвращает ему право повелевать другими, предназначавшееся царскому сыну от рождения. Хлеб символизирует мудрость (47), и это первый дар, обретенный царевичем в лесу. Затем следуют встреча и беседы с лесным человеком, который помогает юноше обрести свое истинное место. Прежде всего он освобождает его от потребности преследовать убегающих животных, а затем раскрывает смысл этого преследования. Таинственный обитатель лесной чащи схож с самим царевичем. Поэтому именно он, а не сын служанки, становится собеседником сына царя и помогает ему найти себя.

В чаще загадочного леса, олицетворяющего потаенные глубины душевной деятельности, совершаются важные превращения, по-новому выстраивающие отношения внутри человеческой души. Здесь истинный сын царя начинает выказывать свое господство, а сын служанки становится тем, кем ему предначертано было стать с самого начала, - рабом. События, происходящие с героями в лесу, вызывают у них испуг или замешательство. Они чувствуют себя окруженными стаей хищников, слышат загадочные звуки и голоса, доносящиеся со всех сторон, перед ними встает таинственная фигура лесного жителя. И здесь сын служанки демонстрирует свою неспособность войти в непосредственный контакт с мистическим миром лесной чащи. Он не в состоянии отыскать себе пищу (мешок с хлебом) и лишен понимания происходящего (беседы с лесным человеком). Сыну служанки не остается ничего иного, как прибегнуть к посредничеству настоящего царского сына - той стороны души, которая связывает высшие миры с обычным человеческим сознанием.

Как явствует из повествования, сын служанки также оказался в лесу, преследуя отбившееся животное. Однако в его случае это конь - символ честолюбивых устремлений и погони за властью. Герой обречен безуспешно преследовать коня до тех пор, пока не избавится от властолюбия. Погоня не сулит удовлетворения этой страсти, а лишь разжигает ее. Выразительный образ двух юношей, преследующих убегающих животных, вызывает в памяти слова Танаха: "Невежество вознесено на большую высоту, а богатые сидят низко. Видел я рабов на конях, а князей - ходивших пешком, подобно рабам" (48). И действительно, взаимоотношения двух сыновей - сына царя и сына служанки - до сих пор не отрегулированы окончательно.

Хотя сын служанки продался в рабство царскому сыну, тот не знает, что ему делать с рабом, поскольку сам еще не достиг положения, к которому его обязывает высокое царское призвание. Царевичу все еще далеко до царства.

Лесной человек, чьи отцы и праотцы родились и выросли в лесу, - образ из иного, нечеловеческого мира. Поначалу он представляется двум заблудившимся демонической фигурой. Лишь постепенно выясняется, что на самом деле это ангел (или, ради большей точности, магид - раскрытие высшей силы как внутреннего голоса души). Ангел служит провожатым в лесной чаще. Он должен провести обоих юношей опасным путем через дебри, кишащие скорпионами и змеями (ибо переход со ступени на ступень всегда связан с риском), к дому, затерянному в лесу. Там они должны, наконец, урегулировать свои взаимоотношения, вернее - построить их заново. Там им предстоит разгадать тайну леса и выбраться из него.

Тайна леса

Через своего господина, настоящего царевича, раб хочет выведать у лесного человека, что же происходит в лесу. В этом, в сущности, отражается частица новых, нормальных взаимоотношений между этими двумя душами. Сын служанки, животная душа, полон природного любопытства и побуждает истинного царского сына, более погруженного в себя, спрашивать и исследовать. Б-жественная душа склонна к молчаливой созерцательности, тогда как животная по натуре предприимчива и энергична. И потому, в сущности, образован их изначальный сплав - чтобы обе могли дополнять друг друга.

Первый вопрос касается громового хохота, сотрясающего лес на рассвете. Лесной человек объясняет, что смеется сила добра и света. Свет дня означает Б-жественное откровение, источник подлинной жизнетворной силы. Покрывало ночной тьмы, напротив, наброшено злом, скрывающим откровение Всевышнего. Пока длится ночь, кажется, что она не менее реальна, чем день. Однако на самом деле зло - это лишь отсутствие истинной реальности, отсутствие добра. И когда свет, наконец, является даже если он медлит, подобно Избавлению (которое также уподоблено свету - "сиянию семи дней творения"), - он прогоняет тьму. Тьма исчезает перед лицом света мгновенно, без борьбы, повергая в изумление тех, кто избрал ее для себя: что случилось с ночью, казавшейся такой надежной, такой жизнеспособной и полной сил? И тогда день взрывается смехом, веселым, победительным смехом добра, как сказано: "Тогда наполнятся уста наши смехом" ("Теhилим", 126:2).

Кроме смеха, из лесной чащи доносятся другие странные голоса: главным образом, рычание и вой диких зверей. Это голоса стихийных, изначальных природных сил. Поначалу они пугают человека, слышащего их. Однако по мере того, как привычка рассеивает страх, становится возможным различить отдельные голоса, из которых складывается звериный хор. Продолжая вслушиваться, человек отрывает прекрасную гармонию диких звуков, сливающихся в удивительную мелодию. Слушая исполненную гармонии мелодию природы, можно достичь высшего наслаждения и счастья. Это счастье даровано духовным соприкосновением со всеми гранями действительности, с мелодией и голосом мироздания. Наслаждение этой музыкой сродни райскому блаженству, в мире нет ничего, что могло бы даровать человеку подобное. (Как сказано в трактате "Авот": "Лучше один час блаженства души в мире будущем, чем целая жизнь в этом мире"; 4:17.)

Но такова уж природа человека: ему мало ощутить свою гармонию с миром на эмоциональном уровне, он обязан также осознать ее. Лесной человек, хранитель лесных тайн, держит в руках ключи от их разгадки. На заданный ему вопрос об источнике и сущности мелодии он отвечает аллегорией, проясняющей внутренние связи мира, те нити, из которых соткана действительность: "Солнце нарядило луну в одежды из света". В кабалистической системе образов солнце символизирует Б-жественную эманацию (Тиферет), а луна - Шхину (Малхут). Шхина - это откровение Всевышнего, проникающее внутрь живой действительности, в мир творений. Эта действительность - их сокровенная животворящая душа. Подобно луне, отражающей солнечный свет, она распределяет Б-жественную эманацию среди всех существ, населяющих все миры. Луна не излучает собственный свет, ее сияние - не более чем отражение сияния солнца. Дело в том, что живые существа (и в их числе "лесные звери", существа изначального мира, не наделенные силами высшего порядка) не способны воспринимать солнечный свет непосредственно, ибо когда высший свет излучается во всей мощи и ослепительном блеске своего сияния, он оказывается разрушительным для обитателей сотворенного мира. Этот мир и населяющие его создания не в силах устоять при обнаженном свете Б-жественного откровения ("...ибо не может увидеть Меня человек и остаться в живых", - "Шмот", 33:20). И потому до тех пор, пока мир остается оторванным от своего источника, создания могут воспринимать солнечный свет лишь преломленным, в лунном отражении. Вот почему творения этого мира чувствуют близость и испытывают особую любовь к той грани Б-жественного откровения, которая называется Шхиной, "матерью всего живого", дарующей силы и осеняющей все создания милосердием Всевышнего. В отличие от неизменного солнца, которое превыше всего преходящего, луна привязана к миру живущих с присущей ему цикличностью, и потому ее величина и сияние изменяются день ото дня (49). Обновление луны пробуждает в лесных зверях новое чувство, которое каждый изливает в пении (50). Все голоса звучат вместе и сливаются в единую мелодию, удивительную мелодию гармонии сотворенного.

Эта мелодия жизни звучит повсеместно, однако лишь в особых условиях "леса" человеку доводится слышать не случайные разрозненные голоса, а слитный хор и даже возвыситься до связи с ним, поднявшись также до глубокого наслаждения. Правда, в глазах лесного жителя, который не отделен от глубинного бытия мира, в подобной музыке нет ничего особенного - разве что музыкальный инструмент, доставшийся лесному человеку от предков. Волшебный инструмент позволяет пережить мистическое откровение всеобщей гармонии не только в таинственном лесу, где вся природа выходит навстречу каждому в своем единстве, но и в любых обстоятельствах. Инструмент, украшенный узорами, напоминающими листву, не только цветом и формой уподоблен лесу, но и обладает его силой. Он усиливает и углубляет чувство мистического восторга гармонией мира, которое отныне может быть достигнуто в любое мгновение при соприкосновении с природой.

Из леса - в человеческий мир
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.