Степанович. Без совести (4)

[1] [2] [3] [4]

Вот что было написано дальше.

7.

"Может, она только до пяти досчитала, начала эту подвязку дергать, аж рвать. А в Нью-Йорке дым большой было видать, должно, горело что-нибудь. Я стал слушать радио. Из Берлина передавали, что все ошибка, что телеграмма это мошенничество биржевого жулика, и что между прочим биржа вроде закрыта до проверки. Я дождался конца передачи и дал по своему радио на берлинскую волну: "В Нью-Йорке в сумасшедшем доме водопровод лопнул и через это все сумасшедшие повыскакивали и по улицам на всех четырех бегают и людей за зад кусают. Имейте совесть пособить".

А потом я поставил курс на Европу, прямо на один городишко. Названье у него не здорово разобрал, но вроде немецкое. Так, чтоб можно было время провести. Денег у меня хватало, а достать тоже всегда можно. Там видно будет, а пока мне спать хотелось - от нее, от немки этой, вряд ли что осталось. Уснул я вполне удобно.

Проснулся - жрать охота, в кишках мурлычет, что пять котов. Глянул на двор - ночь. На указателе аккурат над тем городишком. Внизу чуть огоньки мигают. Потом рассмотрюсь, а пока надо пожрать. Сейчас включаю, значит, духовку электрическую, банку консервов туда. Раз, два - и готово у меня, и чистенько. Рванул три рюмашечки, подзаправился - веселей стало. Банку вниз - пусть летит для повестки - я приехал. Может, какому там фраеру по маковке попадет. Тут, смотрю, с востока сереть стало. Решил - закопаю Паспарту, а сам джентельменом в город: шпрехен зи дейч? Дал вниз. Верно: городишко. На моей карте больно мелко написано. А не все одно? Лень было мне в лупу на него пялиться.

Я опять ту же музыку! За город, нашел поле пустое, Паспарту под землю, аппаратик через плечо. Иду. На хорошее шоссе вышел. Уж совсем серо. На мне очень даже приличная пара, а пальтишко прямо шикарное.

Вид вполне серьезный. Поэтому иду смело. Вот начались огороды, вот подводы, в город тянутся: видать, на базар. Я на пробу к одному возчику по-немецки:

- Доброе утро!

- Откуда так рано, господин?

- От больного.

- На Елизаветинской площади есть извозчики, доктор.

Ага! Немцы, это ладно. Обогнал обоз, тут домишки пошли, уж свет всюду в окнах. А вон вижу: дом светлыми окнами пялится в самое небо. Ясное дело, завод. Народишко по холодку по утреннему вприпрыжку спешит -работнички. Так они шариками каждое утро сюда скатываются и трут там лампочки, и весь свой век, дурачки, самого-то соку не знают. Катись, катись, шарики. Спросил, где эта площадь с извозчиками. Пошел, как показали. Такси стоят. Где, спрашиваю, сейчас выпить можно - шофера ведь народ бывалый.

- А вот, - говорят, - в клубе. Там до утра. И карты тоже. Гони!

- Гони!

Городишко ничего, чистенький, приличный. Дал шоферу золотой. Он и глаза вытаращил. Не знал, как сдачи дать. Клуб, однако, вижу, шикарный. Швейцар стал билет спрашивать. Тут дежурный ихний с лестницы спешит. Я при нем швейцару золотой:

- Возьмите мое пальто.

Дежурный ко мне:

- Вы играть хотите? Иностранец? Американец?

Я через полминуты уже в зале. Господины в визитках, столы, вокруг толпятся. Мне сейчас предлагают в их кассе разменять золото, все на меня оборачиваются. Разменял. Сейчас мне у стола место опростали. Ничего особенного-обыкновенная "железка". Сел. Выигрываю, проигрываю, но вижу, они тут жулики, на вид только чемберлены, черт бы их побрал! Это здорово! Я тоже начал Чемберленом - и этак важно отшучиваю направо-налево. Даже рассказывать начал кой-что - про Америку, и похабное приплетать для смеху. Один там что-то все стоял таким королем, подбородок на меня наводил так серьезно, когда все подхихикивали. Все: гы-гы! хохо! го-го! - а этот фофан проклятый только подбородком на меня этак сверху. Ах ты, рвань! Я еще вольней говорить! А он этак выждал, когда все отгоготали, и говорит, как сахар колет:

- Вы лжете. Никакой вы не американец. Вы - проходимец. Откуда ваше золото?

Он примолк, стоит, морду закинул и подбородком на меня. Я на всех оглянулся, говорю:

- У вас этак позволяется? - Они все на меня глазами уперлись, как деревянными палками.-Ах, так?! Ладно же, сейчас вы узнаете, кто я есть.

Я плюнул на стол и вон из залы. За мной поспешил было дежурный, а с лестницы уж крикнул швейцару:

- Пальто иностранцу!

Я пальто на руку, нахлопнул на ходу котелок, выбежал на улицу - белый день. Совсем утро и солнышко на восходе, только над крышами поднялось. Я на миг только этим воздухом дохнул. Ну, сволочи и с вашим солнцем немецким! Тут такси, целый табун ждал у подъезда. Я в первый попавшийся. Пошел! Выехали за город, пусто уже. Стой! Выскочил.

- Цахлен?
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.