7. Вторая мировая война

(солдатская песня)

Запевала:

Над статуями над римскими,

Над колоннами афинскими,

Да над шхерами над финскими,

Песня ласточкой летит!

Строй:

Эх, Европа,

Веселые поля!

Идем всем скопом,

Трясутся вензеля!

Заложим мину

Под Нотр-Дам!

Сестрица:

И я тебе, любимый,

В воронке дам!

Запевала:

Над полями галицийскими,

И над кирхами австрийскими,

Над садами над английскими

Песня ласточкой летит!

Строй:

Штурмуем Припять,

Весь экипаж вспотел,

Готов я выпить

Хоть Молотов-коктейль.

В нас бьют все мимо!

Разрушим Роттердам!

Сестрица:

И я тебе, любимый,

Под танком дам!

Запевала:

Над песками над сахарскими,

Над дымами сталинградскими,

По-над джунглями вьетнамскими

Песня ласточкой летит!

Строй:

Эх, радистки,

Встречайте с неба нас!

Откройте виски

И пригласите джаз!

Вот на кусочки

Мы разнесем Потсдам!

Сестрица:

И я тебе, мой летчик,

В турели дам!

Летчик (басом):

А я тебе, мой пончик,

Отдам Потсдам!

ЦИНТИЯ (ободряет Кларенса пинком в зад). Мои капарель, коммунике муа, силь-ву-пле! Бардзо хочется друга!

Кларенс хихикает, выходит в эфир. Телефонный звонок под рукой Кампанейца. Тот поднимает трубку.

КАМПАНЕЕЦ. Кампанеец на проводе! Кто говорит? Калинин? Жданов? Ворошиловград? (Ждет, трепетно прислушиваясь к молчанию.) Оно, наконец-то! (Почесывает ногой задницу, лицо его озаряется дикой радостью.)

ЦИНТИЯ. Си-си-ми-си-си-ва!

КЛАРЕНС. Глю-глю-глю-глю-глю!

СТЕПАНИДА. Филипп Григорьевич, что с тобой?

КАМПАНЕЕЦ. Вызывают по вертушке! Надо лететь!

СТЕПАНИДА– Врете вы все! У вас здесь нет вертушки! Позорно себя ведете, а ведь я на вас равнялась!

КАМПАНЕЕЦ (чертенеет все сильнее). Вжах! (Бросает трубку.) Не могу больше! (Выскакивает из пут.)

Под песенку «Бомбовозы везут, огнеметы метут» все три черта проходятся по сцене в легком танце, а потом, ухая, перепрыгивают через перила и исчезают в солнечном блеске.

СТЕПАНИДА. Дядя Филипп, остановись! Дядя Филипп! Пропал! (Вздымает руки, как героиня античной трагедии.) Горе мне, горе! Горе! А ведь сколько говорил об идейной цельности! О нравственной чистоте! О сороковых! О тридцатых! Мужчины – безнадежны!

Покачиваясь, поднимается Моногамов, переступает через кольца телефонного шнура.

МОНОГАМОВ (открывает свои огромные глаза, взывает). Где ты? Где ты? Цапля, отзовись!

СТЕПАНИДА (почти с омерзением). Болотный воздыхатель! Сегодня же лечу в Москву и наведу о тебе кое-какие справки.

МОНОГАМОВ (в полубреду). Да-да, наведи. Мне нужны о себе кое-какие справки.

СТЕПАНИДА (вынимает из лифчика документ). Ну-ка подпиши доверенность на получение чеков Внешпосылторга.

Моногамов тут же подписывает доверенность.

Любопытно, любопытно, кто взял на себя ответственность за подбор таких кадров. (Засовывает доверенность обратно в лифчик и, топая по-солдатски, пыхтя и грозя во все стороны света надменным ликом, уходит.)

МОНОГАМОВ (бредет, простирает руки, словно слепой). Цапля! Цапля! Отзовись!

Далекий крик Цапли. Нежность. Тоска. Моногамов пытается подражать этому звуку.

Голос ЦАПЛИ. Где ты, россиянин?! Русский, отзовись!

Моногамов, будто прозрев и помолодев, радостно подхватывается и бежит в глубину сцены, к морю. На сцене воцаряется странноватое волшебное освещение. В небе возникает готический мираж.

Декорация пансионата «Швейник» отъезжает. Медленно выезжает декорация антракта.

Добавить комментарий

Обязательные поля обозначены *.