4

4

Но не думайте, что это превращение далось ей легко и просто. Много сил и трудов пришлось потратить Жаку, чтобы она стала не просто Натальей, а именно той Натальей, какая приличествует дому Пфеферкранца. С тяжелым сердцем расставалась она с париком, прикрывавшим лоб, с женским молитвенником, с субботними свечами и со многим, многим другим, что с детства в глазах набожной Ентл было свято и непреложно. Очень трудно было ей ломать свои привычки, обычаи и перевоплощаться из скромной еврейской девушки в богатую светскую даму. Но горше всего обстояло дело с языком. Ох, какая это была пытка! Жак твердил, что ее простонародная речь омерзительна, вызывает отвращение и вообще ему непонятна.

– Говори по-немецки или по-русски! - кричал Жак, хотя не знал ни того, ни другого. - На одном из этих человеческих языков, а не на шепелявом языке извозчиков, базарных торговок и всякой голь-шмоли!

Могу сообщить вам по секрету, дорогие читатели, что было время, когда Жак (тогда он еще был Яковом и служил приказчиком) бегло говаривал на чистом еврейском языке, читал и писал на нем, как самый простой смертный. Однако с тех пор, как Яков превратился в Жака, он повернулся спиной к родному языку, возненавидел его, стал бегать от него, как от черта... Он утверждал, что начисто позабыл его, и пришлось Наталье учиться говорить, как учатся говорить грудные дети. Ну, а как вы думаете, легко в двадцать лет ломать свой язык? Но если Жак приказал, кто может ему перечить? Все всегда было так, как хотелось Жаку.

Он обучал ее и многим другим очень полезным вещам: бpeнчать на фортепьяно, важно, с независимым видом расхаживать по улицам, непринужденно сидеть в театре, вести легкий светский разговор, и все это ради ее красоты. Он дрессировал ее, как опытный наездник своего коня.

Особенно трудно было учиться играть на фортепьяно. Это занятие было для Натальи хуже смерти, три года подряд в дом приходил учитель музыки, и она зубрила гаммы, этюды, упражнения и прочую музыкальную премудрость. Но удивительное дело! - когда за фортепьяно садился учитель, инструмент издавал приятные звуки, лились мелодии, ласкали слух аккорды. В присутствии учителя и ей удавалось с грехом пополам извлекать из фортепьяно музыкальные звуки. Но стоило ей остаться одной, как инструмент начинал вопить диким голосом - хоть удирай или затыкай уши. Казалось, что одновременно мяукают сто кошек... Три года без устали - и без какого-либо результата! - прилежно, изо дня в день ломала Наталья свои пальцы за фортепьяно. Господин Жак, человек не первой молодости, был своеволен вспыльчив, упрям, как бык, и к своей супруге относился не слишком почтительно. Наталья все терпеливо сносила. Ведь господин Жак был ее хозяином. Он уплатил за нее сполна, дал хорошую цену. Она была для него красивой, дорогой и приятной вещью.

Но Ентл не принадлежала к той породе женщин, у которых глаза на мокром месте. Она была не из категории "несчастных жен", которые жалуются на судьбу и видят в жизни лишь ее темные стороны. Напротив, по натуре Ентл была очень веселой, любила жизнь с ее земными радостями: с удовольствием примеряла новые дорогие платья, любовалась новым подаренным ей браслетом, охотно ходила в театр и ездила на воды во Франценбад (у нее не было детей, а эти воды, говорят, делают чудеса...)

Развлекаясь, Ентл забывала о своих горестях и обидах, о том, что она несчастна - она была несчастна и счастлива одновременно! А когда ей надоедали новые платья, дорогие украшения, ложа в театре, франценбадские отели, она уединялась в своей комнате плотно закрывала дверь и вынимала из укромного местечка старый молитвенник. Шепотом произносила она знакомые с детства слова: благословляла вновь народившийся на небе месяц, читала псалмы.. Но стоило ей услышать шаги, как она, испуганная, с бьющимся от страха сердцем, прятала в тайник заветную книгу, и снова из Ентл превращалась в Наталью.



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.