Глава 68

[1] [2]

Глава 68

Бун стоял рядом с Гэри, а Лоре Аваким — рядом с Гаалем Дорником. Пятеро судей уже сидели за столом на возвышении, когда в зал ввели подсудимых. Линь Чен, как обычно, сидел на стуле с самой высокой спинкой посередине. В течение пяти минут судебный исполнитель зачитывал пункты обвинения, и все это время подсудимым полагалось стоять. У Гэри закружилась голова. Он, прищурившись, обвел взглядом зал, качнулся к Гаалю и в конце концов привалился к нему. Гааль без слов поддержал Гэри, помог восстановить равновесие.

— Простите, — пробормотал Селдон.

Линь Чен заговорил, не удосужившись даже взглянуть на главного обвиняемого:

— Продолжение судебного процесса бесцельно. Комитет Глобальной Безопасности отказался от намерения провести перекрестный допрос профессора Селдона.

Гэри не осмелился издать вздох облегчения.

— Публичное разбирательство по данному делу окончено, — объявил Чен, и судьи встали.

Седжар Бун сжал руку Гэри. Комитетчики отошли от стола судейской коллегии. Аристократы начали перешептываться. Поверенный подошел к кабинке подсудимых и обратился к Гэри.

— Председатель Комитета желает переговорить с вами наедине, — сказал он и слегка поклонился Буну и Авакиму — не то выражая тем самым формальную учтивость, не то обозначая, что к ним это приглашение также относится. Следующая фраза поверенного все прояснила:

— Ваши клиенты на этой встрече должны быть одни. Они останутся здесь. Все остальные свободны.

Гэри не знал, как быть и что думать. Силы вот-вот готовы были его покинуть. Бун коснулся его руки, ободряюще улыбнулся и удалился из зала в сопровождении Авакима.

Как только зал опустел, наружные двери закрыли на длинные, тяжелые медные засовы, и комитетчики вернулись на свои места за судейским столом. Линь Чен теперь не спускал глаз с Гэри.

— Господин Председатель, я бы предпочел, чтобы наши адвокаты присутствовали при беседе, — надтреснутым голосом проговорил Гэри. Он ненавидел себя за слабость, за старческую немощность.

— Сегодня — не судебное заседание, профессор, — сказал комитетчик, сидевший слева от Чена. — Сейчас разговор у нас пойдет не о вашей личной судьбе, а о проблеме государственной безопасности.

— А теперь говорить буду я, — объявил Чен.

Остальные комитетчики словно влипли в стулья и умолкли. Их позы и безмолвие яснее всяких слов говорили о том, какой властью обладает этот худощавый, мрачный человек с извечно бесстрастным лицом и манерами истинного аристократа. Гэри подумал: «Удивительно — он выглядит старше меня. Ну, просто предмет антиквариата!»

— Доктор Селдон, — начал свою речь Чен. — Вы грубо нарушили спокойное течение имперской истории. Никто из квадриллионов живущих ныне людей не проживет более столетия. Зачем же нам в таком случае отягощать себе жизнь, гадая о том, что будет через пятьсот лет?

— Ну, а я протяну не более пяти, — с улыбкой возразил Селдон. — Однако для меня это — вопрос первостепенной важности. Можете считать меня идеалистом. Но я думаю так, потому что считаю себя человеком, каким бы мистическим ни счел бы кое-кто такое определение.

— Не имею ни малейшего желания философствовать. Объясните, почему бы мне просто не избавиться от вас, а вместе с вами — и от неудобного и ненужного мифического будущего, отстоящего от нашего времени на пятьсот столетий, — казнив вас нынче же ночью?

Гэри старался собрать в душе все сочувствие, которое питал к этому человеку, то сочувствие, какое можно было бы испытывать к самой смерти, ибо спокойствие главного комитетчика в глазах Гэри равнялось смерти.

— Неделю назад, — мягко сказал Гэри, — у вас была полная возможность поступить так, и, вероятно, тогда у вас появился бы шанс — один из десяти — дожить до конца года. Сегодня такая вероятность составит один шанс из тысячи.

Остальные комитетчики от такого святотатства дружно ахнули — ни дать ни взять, девственницы, впервые увидевшие перед собой обнаженного супруга. Чен как-то сразу стал более сонным и почему-то — еще более худощавым и мрачным.

— О чем это вы? — осведомился он угрожающе мягко.

— Падение Трентора, — ответил Гэри, — нельзя предотвратить никакими волевыми усилиями. А вот ускорить — легко. Молва о судилище надо мной очень быстро разнесется по всей Галактике. Ваш отказ от моих планов предотвратить, смягчить, сократить страдания человечества убедит народы в том, что им не на что надеяться в будущем. Они уже сейчас с тоской вспоминают о том, как жили их предки. Они увидят, что политические революции и промышленные кризисы растут, как грибы. В Галактике воцарится ощущение, что только то и ценно, что можно заполучить немедленно. Люди амбициозные ждать не станут, не промедлят и беспринципные. Каждое их деяние будет приближать конец. Казните меня — и крах Трентора наступит не через пятьсот лет и даже не через пятьдесят, а ваш собственный через год, а то и раньше.

Чен улыбнулся — немного удивленно.

— Этим можно пугать младенцев. Однако ваша казнь — не единственный выход, который бы нас устроил. Скажите, действительно ли вся ваша деятельность будет направлена на создание, как вы утверждаете, «Энциклопедии»?

Чен словно загораживался от Гэри щитом надменности. Это просто сквозило в его жестах — в том, как он взмахнул рукой, как начал постукивать пальцами по столу между бронзовым колокольчиком и молотком.

— Чистая правда.

— Это обязательно должно происходить на Тренторе?

— Трентор, мой господин, располагает уникальной Имперской Библиотекой, а также прочими научными ресурсами…

— Да. Бесспорно. И тем не менее, если бы вы работали в любом другом месте, где вас не отвлекала бы суета метрополии, где ваши сотрудники могли бы целиком и полностью сосредоточиться на работе… разве это не имело бы определенных преимуществ?

— Кое-какие, безусловно, имело бы, но мизерные.

— Тогда позвольте сообщить вам, что такое место найдено. Трудитесь там в свое удовольствие, профессор, вместе со всеми ста тысячами своих сотрудников. Галактике будет известно, что вы упорно работаете и не покладая рук боретесь с упадком. Если Галактике не все равно, если люди будут верить в вашу правоту, они будут более счастливы. — Он улыбнулся. — Но, поскольку сам я не верю во многое из того, в чем призван убеждать других, мне не составит особого труда внушить Галактике мысль о возможности упадка, в который сам я не верю ни на йоту. А вы, доктор Селдон, перестанете досаждать Трентору и Империи. Альтернатива — ваша казнь. И не только ваша, а казнь многих ваших последователей. Высказанные вами ранее угрозы меня нисколько не пугают. Итак, у вас есть возможность выбрать между казнью и ссылкой в течение периода времени, который продлится ровно пять минут, начиная с этого мгновения.

— А какая планета избрана, мой господин? — спросил Гэри, старательно скрывая победную радость.

Чен поманил Гэри пальцем к свидетельскому месту, затем указал на монитор информатора, где была изображена планета и схематически указано ее местоположение.

— Если не ошибаюсь, планета называется Терминус.

Гэри, не дыша, посмотрел на экран, перевел взгляд на Чена. Так близко друг от друга они еще ни разу не находились — на расстоянии вытянутой руки. Гэри видел, как напряжено внешне спокойное лицо Чена, видел морщинки на этой глыбе льда.

— Она необитаема, — продолжал Чен, — но вполне пригодна для жизни и, думаю, вполне годится для удовлетворения всех потребностей ученых, славящихся своим аскетизмом. Правда, она несколько удалена…

Гэри постарался разыграть некоторое недовольство.

— Она на другом краю Галактики, сэр!

Чен ответил на возмущение Селдона лишь тем, что округлил глаза. Он устало посмотрел на Гэри, словно спрашивая: «Мы ведь можем обойтись без этого спектакля, верно?»

— Я так и сказал — она несколько удалена. Вам это поможет сосредоточиться на работе. Поторопитесь, у вас осталось две минуты.

Гэри с колоссальным трудом сдерживал охватившую его радость. На какой-то миг он ощутил порыв благодарности к этому напыщенному чудовищу.

— Но нам потребуется время для организации переезда. Нам придется вывезти двадцать тысяч семей.

Гааль Дорник, все это время находившийся в кабинке, нервно кашлянул. Чен взглянул на экран и выключил монитор.

— Время на сборы в дорогу вам будет предоставлено.

Гэри ничего не мог поделать. Последняя минута шла на убыль. Однако ощущение одержанной победы владело им настолько сильно, что он позволил себе потянуть с ответом еще несколько секунд, что, естественно, заставило изрядно понервничать всех, кто не понимал, в чем дело. Наконец, когда до урочного времени осталось всего пять секунд, он пробормотал — хрипло, вяло, словно признавая собственное поражение:

— Я выбираю ссылку.
[1] [2]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.