8

8

Серо Фрост смотрел в темную муть моря за окном аэрокара, который летел обратно на Чистилище. Ни тебе объяснений, ни извинений, только приказ вернуться – приказ, которому его робот безропотно повиновался, невзирая на все уговоры хозяина. Команда к возвращению исходила из Службы контроля полетов, и Первый Закон заставлял любого робота последовать данным указаниям.

Но почему нужно лететь обратно? Ордер на арест? Что они там разнюхали? Ему нужно быть осторожным, очень осторожным. Многих замели только из-за того, что они впадали в панику, преувеличивая опасность.

А может, он летит навстречу офицеру, который арестует его? Фрост выглянул в иллюминатор и заметил цепочку огней других аэрокаров, движущихся обратно к Чистилищу. Облава? Возможно – если позволить себе хвататься за соломинку – окажется, что все это не имеет к нему никакого отношения. Может, они охотятся за «железячниками» и завернули все аэрокары, поднявшиеся в воздух в течение определенного отрезка времени. Узнать точно нет никакой возможности. Наверное, к нему это касательства не имеет.

Виноватый удирает, даже если за ним нет никакой погони. Ни в чем не признаваться, ничего не подтверждать. В любом случае у него всегда есть шанс отвертеться.

Мимо проносилось ночное небо.

Альвар Крэш посмотрел на настенные часы в комнате для заседаний. Почти семь утра. Прошло ровно пять часов с той минуты, как он обнаружил труп Правителя, хотя казалось, что за это время промелькнул целый месяц. Тирло Верика увели ожидать дальнейших расспросов в той же комнате, где его допрашивали, под стражей, в то время как роботы-криминалисты шерстили спальню, где он провел ночь. Крэш сомневался, что Верик как-то связан с убийством, но никакие сомнения не помогут в расследовании. Тот, кто не ищет, ничего и не находит.

Кто-то поставил в штаб-квартире стол для заседаний, и Крэш, Фреда Ливинг и Жустен Деврей расселись за ним. Дональд-111 встал немного в стороне. Все они – и даже в какой-то мере Дональд – были измотаны до предела. Груз последних часов непомерной тяжестью лежал на их плечах. Им казалось, что с момента, когда они начали поиски, они ни на шаг не приблизились к разгадке.

Время шло, и даже не шло, а бежало. Крэш не имел права держать дольше в неведении членов правительства и всех остальных граждан Инферно.

Но шериф знал: стоит ему объявить об этом, как на планете разверзнется ад. Он не мог предугадать, какие формы примет хаос, но не сомневался, что это будет именно хаос. Он отчаянно стремился удержать расследование под контролем, пока ужасная новость не поразила планету. И самое страшное заключалось в том, что это известие может поступить от кого-то другого, помимо самого Альвара Крэша, и с каждым мигом вероятность такого исхода возрастала в геометрической прогрессии.

Один из его помощников вполне может послать некодированное сообщение, и его подслушают, либо позвонить другу, а то и семье, и рассказать ужасную весть, либо продать новость о преступлении века другу-журналисту. А то и сами убийцы решат по каким-то соображениям объявить о смерти Правителя первыми. Или кто-то позвонит Правителю и повторит нехитрую штуку, которую выкинул Крэш, когда он сообразил, что Грег на экране – фальшивка. Галапроектор до сих пор был включен в сеть, частично для того, чтобы любопытные ни о чем не заподозрили раньше времени, частично для того, чтобы дать возможность техникам исследовать его в работе.

Они должны скоро сделать официальное заявление, притом очень скоро, если хотят сохранить контроль за ситуацией в своих руках. Но прежде чем встать перед камерой, Крэш должен был подумать, сосредоточиться и подготовить черновик заявления. Им предстояло провести военный совет – ведь смерть Грега могла послужить первым выстрелом в настоящей планетарной войне. Никто не мог знать наверняка, что ждет их впереди.

Шериф был уверен, что Жустен Деврей хорошо понимает это, да и Фреда Ливинг, казалось, не обманывалась на счет возможного развития событий. Крэш отметил про себя, что его поразило, и очень сильно поразило то, как она держится, попав в такой водоворот событий. Ею можно было восхищаться – молодая, красивая и неглупая женщина. Но Крэш не слишком доверял ее интуиции, когда дело доходило до расследования преступления. Во время допроса Верика она показала, что недопонимает либо понимает слишком буквально, в чем состоит работа полицейского. Может, прямой путь – самый лучший в области науки, где факты не имеют обыкновения умалчиваться или подтасовываться. Работа следователя, в свою очередь, тоже основана на методах поиска, но факты зачастую ускользают, и до них приходится докапываться с превеликим тщанием. Стоит только пойти напролом, и они никогда не дадутся тебе в руки.

– Ладно, Дональд, – сказал Альвар. – Давай начинать. Что мы имеем и чего нам не хватает?

– Из показаний Тирло Верика мы установили, что Калибан и Просперо были, очевидно, последними, кто видел Правителя Грега живым, – доложил Дональд. – Я сразу же распорядился об организации их задержания, но похоже, что нам не скоро удастся их поймать, особенно если учитывать, что мы не имеем поддержки со стороны агентов Службы безопасности. Ни рейнджеры, ни ваши полицейские не имеют права на арест в данном районе, как и необходимых для задержания кадров. Калибана и Просперо нельзя засечь с помощью внутренней связи, и по роду своей деятельности они много времени проводят вне города. Возможно, они вернулись к своим обычным обязанностям, но найти их невозможно. Также вероятно, что они находятся в каком-нибудь укрытии. Мы предпримем все меры для их поимки, насколько позволят нам обстоятельства.

«Интересно, почему это Дональд начал именно с роботов?» – подумал Крэш. Он прямо зациклился на них. Не нужно забывать, что в этом расследовании он не был так объективен, как в любом другом случае. Он явно хотел, чтобы Калибан и Просперо оказались виновными. Робот с предубеждениями! Мало шерифу было других проблем!

– Насколько заявление Верика можно считать достоверным? – задал вопрос Крэш.

– Все, что я могу сказать, – это что его физиологические реакции соответствовали жизненному тонусу обеспокоенного человека, говорящего правду. Я верю, что он не собирался нас обмануть, – ответил Дональд.

Никогда еще Дональд не давал такого краткого и эмоционального отчета относительно показаний датчиков своего детектора лжи. И Крэш тут же засомневался. Обычно его робот пускался в долгие рассуждения по поводу недоверия к такому способу исследования. Сомнений не было – он попросту хотел , чтобы роботов признали виновными!

– Нужно проверить достоверность его рассказа и свериться с рабочими записями Грега, – заметил Деврей. – Но это уже кое-что. У нас появились подозреваемые и направление расследования.

– Даже если оставить в стороне Первый Закон, я не вижу явного мотива, которым могли бы руководствоваться Просперо и Калибан, нападая на Грега, и почему в таком случае они действовали так небрежно, – возразила Фреда. – Да, у Калибана нет Первого Закона. В принципе ничто не мешало ему убить любого, если бы он захотел. Но точно так же ничто не мешает мне, вам, да каждому человеку. И конечно, Первый Закон не заставляет Просперо защищать человека, которому грозит опасность, но я не могу представить Просперо, продумывающего до мелочей детали убийства или палящего из бластера. Он не мог сделать все то, что мы здесь обнаружили.

– Но вы сами подтвердили, – заметил Деврей, – что отсутствие Законов вполне может позволить Калибану убить Грега. И что абсолютно ничто не толкало Просперо предотвратить это нападение.

– Да, но…

– Значит, один из них мог совершить убийство, а второй просто постоять в сторонке, – закончил Деврей несколько издевательским тоном.

– Теоретически да, – с неохотой признала Фреда. – Но какой смысл? Зачем им понадобилось бы убивать именно его?!

– А затем, – сказал Деврей. – У меня запланирована… была запланирована встреча с Правителем на сегодняшнее утро. Мы собирались обсудить мое предложение, которое я выдвинул на прошлой неделе.

– И что за предложение? – заинтересовался Крэш.

– Я предложил уничтожить всех Новых роботов, – ответил Деврей.

– Что? Вы что, с ума сошли, что ли? – возмутилась Фреда.

– Нет, мадам, – спокойно и насмешливо произнес Деврей. – Но у меня уже в печенках сидят эти «железячники». Новые роботы послужили причиной возникновения целой преступной отрасли – контрабандисты, лаборатории по изъятию ограничителей и даже закладка целых нелегальных поселений.

– Поселений? – удивился Крэш.

– Ну, во всяком случае, одного, – сказал Деврей. – Они называют его Валгаллой. По нашим предположениям, оно расположено на противоположной стороне планеты, где-то на Терра Гранде, в районе Утопии. Я даже не знаю, существует ли оно в действительности, но именно туда рвались все схваченные «железяки». Я устал до смерти, теряя время и силы в поисках причин этих выдумок. Я сказал Правителю, что «железячники» и Новые роботы не стоят этих усилий. Пора уже это признать и предпринять необходимые меры.

– Но ведь они работают! – запротестовала Фреда. – Новые роботы выполняют половину всех работ на Чистилище.

– А могли бы выполнять всю, если бы были хотя бы на треть так же продуктивны, как Трехзаконные роботы. Всем учреждениям пришлось брать на работу людей, потому что поселенцы отказываются принимать на острове роботов с Тремя Законами. Если бы Новые роботы приносили больше пользы, чем вреда, – это другое дело. Но получается, что они только тормозят проведение проекта по изменению климата.

Крэша удивило то, что Деврей принимал этот проект так близко к сердцу, но он тут же одернул себя, потому что удивляться тут было нечему. Гвардия следила за исполнением всех постановлений. И реализация проекта по преобразованию климата тоже входила в их компетенцию.

– А… а Правитель поддержал вашу идею? – несмело спросила Фреда.

– Не знаю, – сказал Деврей. – Он не отринул ее сразу. Я знал, что ему также приходила в голову идея вынуть все ограничители и позволить Новым роботам идти, куда они хотят.

– Какого дьявола? – вскинулся Крэш. – Если бы не ограничители, Новых роботов и след бы простыл, все бы смылись с этого острова подальше!
[1] [2] [3]