11 (1)

11

– Оттли Биссал, – промолвил Дональд.

Смутный образ записи интегратора застыл в левой половине экрана. На правой половине красовалось четкое, ясное трехмерное изображение. Сомнений не оставалось, это был один и тот же человек.

– Как и предсказала доктор Ливинг, он оставил нам свою, так сказать, визитную карточку.

Дональд стоял у самого экрана, который располагался на краю стола, и обращался к Фреде, шерифу Крэшу и командору Деврею. Прошло уже почти пятнадцать часов с тех пор, как Крэш обнаружил тело Грега, и три часа, как Фреда нашла исковерканного ПОСа в подвальном складе.

Фреда едва держалась на ногах и знала, что остальным приходится так же туго. Крэшу удалось урвать пару часов сна, Деврею, наверное, тоже. Но ей в ближайшем будущем думать об отдыхе не приходилось. Один Дональд был бодр и неутомим.

– Роботы-криминалисты обнаружили отпечатки пальцев, – продолжал Дональд. – А также волосы и чешуйки кожи в одной из стенных ниш склада, где хранились роботы охраны. Понятно, что Биссал прятался какое-то время в нише, достаточно продолжительное, чтобы обронить несколько волосков и оставить отмершие чешуйки эпителия. Мы взяли их на пробу, и они сошлись с анализами, отмеченными в личной карточке Биссала. Отпечатки пальцев, снятые с дверной панели ниши, подтвердили наши подозрения.

– Хорошо, – сказал Жустен Деврей. – Парень, который прятался в нише, – это Оттли Биссал. Кто же он такой, этот Оттли Биссал?

– Над этим вопросом, – невозмутимо произнес Дональд, – мы работали, пока идентификационная группа не предоставила нам результаты исследований, всего полчаса назад. Мы сделали новый шаг вперед, поскольку едва ли не каждая правительственная служба имела досье на Биссала.

– Чудесно, – сказал Крэш. – Значит, все начнут интересоваться, почему мы ничего не предприняли насчет него раньше, пока он не убил Правителя. Продолжай, Дональд. Что там за досье?

– Оттли Биссал, – зачитал досье Дональд. – Холост, никогда не был женат, возраст – двадцать семь стандартных лет. Родился и вырос в одном из бедных районов города Аида. Образование незаконченное. По школьным отчетам, проявил способности ниже средних. Замечания от многочисленных наставников и учителей о том, что он был трудным ребенком и часто не посещал занятий. Покинув школу, он брался за разную странную работу, перемежавшуюся продолжительными периодами безработицы или незарегистрированной деятельности. Друзей и знакомых немного.

– Классический пример аутсайдера, – проворчал Деврей.

– Полагаю, он был не в ладах с законом? – спросил Крэш.

– Да, сэр. Множество арестов, несколько раз отпущен на поруки, но обвинения однотипные. Похоже, они делятся на две основные категории: уличное хулиганство и мелкое воровство. После первого ареста он был отпущен на поруки, это было шесть лет назад. Четыре года назад он отсидел три месяца в городской тюрьме Лимба за воровство. Как привлекавшемуся вторично к ответственности, ему предоставили место работы, на которой он обязан был прослужить полных пять лет. Из-за постоянной смены предыдущих мест работы и склонности к безработному существованию, до тех пор у него набиралось только три года рабочего стажа. Его офицер-наставник отметил его поведение как «неудовлетворительное».

– Я не очень понимаю этих подробностей насчет работы, – вмешалась Фреда. – Как может навязанная кем-то работа служить наказанием за проступок?

– Ну, если вы не поладили с законом, это имеет большое значение, – ответил Крэш. – По статистике, уровень безработицы среди жителей Инферно равняется девяноста процентам. Только десять процентов из всего населения планеты трудятся полный рабочий день, за который им причитается определенная плата. Совершенно необязательно работать, чтобы зарабатывать себе на жизнь, этим занимаются роботы. Но существуют люди, такие, как мы с вами, которым работа просто необходима по иным, психологическим, причинам. Работа дарит таким, как мы, удовлетворение или, возможно, смысл жизни. Добрая часть тех девяноста процентов, ну, скажем, половина из них, заняты не меньше нашего, но заняты тем, что никак не может подходить под определение «работа». Искусство, музыка, садоводство или сфера развлечений. Все остальные не утруждают себя абсолютно ничем и предоставляют решать все насущные проблемы роботам. Безвредные тунеядцы. Наверное, они занимают свой досуг тем, что бегают по магазинам, долго и со вкусом спят, смотрят развлекательные передачи или играют в какие-либо игры. Возможно, такая жизнь их не удовлетворяет. Возможно, они пресытились и погрузились в депрессию. Возможно, они радуются каждому новому дню своей жизни. Кто знает? Мне бы не хотелось быть одним из них, и я не особо о них задумывался, но в целом они не способны принести какой-либо значительный вред.

Шериф помолчал, потом продолжил:

– Но остаются еще отщепенцы. Те, которые не могут найти работу себе по вкусу, у которых нет никаких предпочтений и интересов, но нет и возможностей проводить дни в праздной лености. Нарушители спокойствия. В большинстве своем это мужчины, необразованные, при этом молодые и ничем не обремененные. Биссал принадлежит к вышеупомянутой категории, которая совершает… сколько, Дональд… девяносто пять?

– Совершенно верно, – откликнулся Дональд.

– Да, где-то так. Такие, как Биссал, совершают девяносто пять процентов всех преступлений, зарегистрированных на Инферно. По сравнению с поселенцами срок заключения в наших тюрьмах довольно мал для всех случаев, кроме самых серьезных преступлений, да и оставлять бездельника всю жизнь гнить в тюрьме – кому это надо? Потому наши законодатели припомнили старую поговорку о том, что праздность угодна дьяволу, и издали закон.

– Идея заключается в том, – сказал Деврей, – что если вас принудят заниматься каким-нибудь делом, то остается еще надежда, что это дело может вас заинтересовать, а нет – так хотя бы у вас будет меньше свободного времени, да и домой вы будете возвращаться настолько вымотанным, что вам не хватит ни сил, ни времени на какие-нибудь новые проделки. Это неплохо срабатывало. Люди внезапно обнаруживали, что заниматься каким-либо делом куда интереснее и приятнее, чем целый день плевать в потолок. – Деврей кивнул на рапорт, который держал в руках Дональд. – Хотя, похоже, Биссала это не изменило.

– И да и нет, к сожалению, – вставил Дональд.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Крэш. – Чем он занимался, когда был направлен на работу?

– Сперва он сменил несколько видов занятий, на которых никак себя не проявил – вопреки тому, что предполагает закон о трудоустройстве нарушителей. Вся его работа состояла в том, чтобы присматривать за роботами, которые и выполняли настоящую работу. Да и в этом случае он всеми способами манкировал своими обязанностями, не выходя на рабочее место. Затем он некоторое время занимался делом, которое не требовало большого мастерства и не было предназначено для роботов.

– Интересно, что же это за дело такое, которое не могут выполнять роботы, а только люди? – спросила Фреда. – Я ни на что не намекаю, Дональд, но, по-моему, инферниты переложили всю глупую, бессмысленную работу на плечи роботов. Я не могу себе представить такую задачу, с которой не могли бы справиться роботы и которую при этом добровольно согласится выполнять человек.

– Ваше удивление вполне закономерно. Тем не менее существуют занятия, не требующие ни профессионализма, ни особых знаний, которые роботы выполнять не могут, потому что она противоречит Первому Закону. Например, работа охранника. Охраннику иногда приходится стрелять из бластера. К тому же от охранника, которого любой вор может пристрелить не задумываясь, мало толка. Некоторые виды работ требуют роботов с такой узконаправленной специализацией, что совершенно бессмысленно проектировать и создавать подобных роботов. Например, работа в море – ныряльщики или рыбаки, которые рискуют упасть за борт. Роботы обычно тонут. Конечно, возможно создать роботов, защищенных от соленой воды и других неизбежных неудобств морской стихии, но намного дешевле и легче нанять людей, обеспечив их всем необходимым оборудованием. Есть и иные виды работ, которые небезопасны для роботов, но не представляют никакого риска для человека.

– Спасибо, Дональд, мы все уяснили, – сказал Крэш. – Так на какой же работе Биссал наконец остановился?

– Мобильная охрана, – с явным презрением в голосе ответил Дональд. – Вооруженная охрана судов.

– О черт! – произнес Крэш. – Чудесно. Просто замечательно. Самая подходящая работа для лица с преступными наклонностями!

– Постойте, – запротестовала Фреда. – Я снова ничего не понимаю. Что в этом такого плохого?

Крэш поднял правую руку и сблизил большой и указательный пальцы, оставив между ними не больше сантиметра.

– Вот на столько это близко к контрабандистам и нелегальным перевозкам, – сказал он. – Указ Грега об изъятии роботов привел к дефициту рабочей силы и возникновению незаконных промыслов, а отсюда и необходимости повышенной платы за незаконный труд, так что получается замкнутый круг. Контрабандой занимаются из-за денег.

Деврей повернулся к Дональду.

– Биссал занимался мобильной охраной. Я понимаю, что у нас маловато информации, но не мог ли он быть втянут в «железный» бизнес?

– Это весьма вероятно, – ответил Дональд. – Действительно, он работал только на те фирмы, которые подозреваются в торговле «железяками».

– Еще одно, – добавила Фреда. – Простите, но я слабо представляю, о чем идет речь. Какое имеет отношение к нашему делу «железный» бизнес?

– Вас просто тогда не было рядом, – пояснил Деврей. – Один из моих рейнджеров задержал «железячника» на восточном побережье Большого Залива. «Железячник» назвал имя офицера, связанного с преступниками. Хатвиц. Тот рейнджер, который был недавно убит.
[1] [2] [3] [4]