Карол Анн Лей. Последние дни Анны Франк (2)

****

В начале марта 1945 года русские поезда доставили бывших заключенных Освенцима в польский город Катовиц. Большинство из них разместили в здании школы. Отто старался не терять связи с друзьями и родственниками. 18 марта он писал своей племяннице в Лондон: "… Я не знаю, должен ли рассказать матери во всех подробностях о том, что мне пришлось пережить. Сейчас я здоров, и это главное. Постоянно вспоминаю голландских друзей, оказавших нам неоценимую помощь, когда мы жили в укрытии. Куглера и Кляймана арестовали вместе с нами. Невыносимо думать, что они пострадали из-за нас, и надеюсь всем сердцем, что они сейчас живы и свободны.

Больше всего меня мучает то, что я не знаю, где Эдит и дети. Я всегда был оптимистом, стараюсь и теперь не терять надежды". Через два дня, как было отправлено это письмо, Отто встретил Розу де Винтер. Рассказывает Роза: "Мы сразу узнали друг друга. Я не знала, как сообщить ему о смерти Эдит и боялась вопросов, которые, как я видела, уже готовы были сорваться с его губ. Он смотрел на меня глазами, полными надежды. Я сказала, стараясь не расплакаться: "Мне ничего не известно о ваших детях. Но вашей жены больше нет. Она умерла на нарах рядом со мной…"

Письмо Отто матери:

Дорогая мама,

Пишу несколько строчек. Я узнал страшную новость о том, что Эдит больше нет в живых. Она умерла от истощения 6 января. Ах, если бы она продержалась еще две недели, то, возможно, дождалась бы русских. Теперь я живу только мечтой, что встречусь с девочками. Скорей бы вернуться в Голландию! Больше писать не могу.

С любовью, Отто.

****

В период с декабря 1944 по март 1945 в Берген-Белзен прибыло около 45.000 мужчин, женщин и детей. Лагерь тогда был охвачен эпидемией сыпного тифа. Дневной паек состоял из чайной ложки маргарина, кусочка сыра или колбасы, чашечки заменителя кофе и немного супа. Хлеб выдавали очень редко. Изголодавшиеся пленники варили траву, а когда в барак несли суп, слизывали упавшие на землю капли. Еду доставляли с охраной — обезумевшие от голода, пусть и крайне ослабевшие люди, были опасны.

Как-то заключенным в течение нескольких дней не выдавали воду, а тех, кто пытался сам добраться до колодца, расстреливали. Казалось, никогда еще на квадратном километре земли не лежало столько мертвых тел… Трупы ежедневно увозили в крематорий, но их становилось все больше, и печи уже не справлялись с нагрузкой. Тогда тела просто стали оставлять на земле и в самих бараках. Бывало, что голод доводил до каннибализма. А между тем сытная еда была за стенкой: склад лагеря ломился от посылок "Красного Креста".

Назвать условия в так называемых больничных бараках антисанитарными было бы слишком мягко: все больные страдали поносом, и помещение было полно нечистот. Заболевшие сыпным тифом Анна и Марго находились как раз в таком бараке.

Вспоминает одна заключенная: "Девочки Франк слабели с каждым днем. Тем не менее, они ежедневно подходили к забору так называемого свободного лагеря в надежде, что им перепадет какая-то передача. Иногда им везло, и тогда они, радостные, возвращались к своим нарам с посылкой и с жадностью съедали ее содержимое. Но было видно, что они очень, очень больны. Выглядели они ужасно. Иногда Анна и Марго бранились из-за пустяков — и это все из-за болезни. А то, что у них был тиф, не оставляло сомнений. Их нары находились на очень неудобном месте: внизу около двери. Девочки постоянно мерзли, и время от времени слышались их крики: "Дверь! Закройте дверь!" Эти отчаянные просьбы с каждым днем звучали все тише. Я была свидетельницей их постепенного мучительного угасания, сопровождающегося апатией, иногда прерываемой лихорадочным возбуждением".

Самая крупная, известная в истории эпидемия сыпного тифа была в концлагерях Второй мировой войны. Эта страшная болезнь, разносимая вшами и клещами, из-за отсутствия мер профилактики охватила весь Берген-Белзен. Тиф характеризуется высокой температурой, постоянной головной болью и ломотой в спине. Через несколько дней на коже — сначала в области живота, а потом по всему телу — появляется розовая сыпь. Сознание больных заторможено, они плохо ориентируются во времени и пространстве, речь тороплива и бессвязна, периоды возбуждения сменяются угнетением и апатией. Если тиф не лечить, больного ждет мучительная смерть, сопровождаемая лихорадкой и судорогами. У Марго и Анны были налицо все симптомы этой болезни.

Вспоминает Ленни Бриллеслейпер: "…Мы снова навестили девочек Франк. Перед нами предстала удручающая картина. Марго упала с нар на цементный пол и лежала там в полузабытье. У Анны была высокая температура. Тем не менее, она встретила нас весело: "Марго сладко спит, а раз так, то мне не надо к ней вставать". И прибавила: "Ах, мне так тепло!". Она выглядела довольной и радостной".

Видимо, падение на холодный пол оказалось роковым для тяжело больной Марго. Точная дата ее смерти не известна: она умерла в середине или конце марта 1945 года.

Дженни Бриллеслейпер: "Анна была тоже очень больна, но пока жила Марго, она еще как-то держалась… А после смерти сестры, казалось, совсем перестала бороться за свою жизнь. В один день я застала ее голой, завернутой в одеяло: она не могла больше вынести неисчислимого числа вшей и других паразитов на своей одежде и поэтому выбросила ее. Зимой, в мороз, она лишь слегка прикрывала свое тело. Я принесла ей какие-то тряпки — все, что могла найти. Еду дать не могла, мы и сами страшно голодали".

В один день Ленни и Дженни застали нары Анны пустыми: "Мы знали, что это означает. Стали искать рядом с бараком и нашли. Позвав на помощь еще двух женщин, мы оттащили бесчувственное тело к общей могиле, куда раньше уже отнесли и Марго. Накрыв тело Анны одеялом, немного постояли и ушли. Мы сделали все, что могли".

****

15 апреля 1945 года, через две или три недели после смерти Анны Франк, Берген-Белзен был освобожден английскими войсками. Незадолго до их прихода руководство лагеря сделало попытку хоть частично замести следы своих преступлений и заставило две тысячи полумертвых заключенных копать могилы для еще не захороненных: ямы девятиметровой глубины в замерзшей земле. Пленники с лопатами еле плелись от могилы до могилы. А лагерный оркестр играл марш. Страшный танец мертвецов, который нельзя описать.

Вспоминает лейтенант-генерал Гонин, один из освободителей лагеря: "Я видел мужчин, которые, держа в руках кусок хлеба, ели червей, потому что не видели разницы между тем и другим. Я видел людей, привалившихся к горе трупов, поскольку они не могли удержаться на ногах. Я видел обнаженную женщину, моющуюся в резервуаре воды, в котором плавал труп младенца. Пленники были так истощены, что часто невозможно было понять: мужчина это или женщина. Нередко трупы лежали — возможно, днями или неделями — рядом со своими живыми соседями по нарам".

В Бергене-Белзене еще оставались 10.000 непогребенных тел, для которых нацисты по приказу освободителей должны были копать могилы. Но похоронить каждого в отдельности не было никакой возможности, а промедление означало опасность распространения тифа. Пришли на помощь бульдозеры. Они сбросили в одну могилу тысячи трупов. Военные священники и раввины торопливо читали молитвы.

24 апреля началась эвакуация заключенных, а в середине мая все бараки и другие строения лагеря были сожжены, в том числе барак Анны и Марго. Тела обеих девочек покоятся в общей безымянной могиле Берген-Белзена.
[1] [2] [3]