Хрустальный шар (2)
[1] [2]Земля в городе белых муравьев очень плодородна. С давних времен люди пытались завладеть ею, огнем уничтожая гнезда термитов, чтобы расширить свои участки, но проигрывали в этой борьбе. Посевы погибали. Тогда они строили шалаши и деревянные изгороди. Но термиты добирались к ним по подземным коридорам и так подтачивали постройки изнутри, что от любого толчка они разваливались. Пробовали и глину. Но тогда вместо рабочих термитов появлялись "солдаты"... Термитники достигают восьми метров высоты. Даже сталь их не берет.
Безглазые мягкие, белые насекомые существуют три миллиона лет, не видя света. Вы знаете эксперимент Колленжера? А исследования Глосса? Белых муравьев изучал Пакард, Шмельц, Кливленд... Но никто из них даже не подозревал... не подозревал...
- Вы понимаете? - прошептал Шарден, придвигаясь к Веланду. - Я спас его сына и за это... О, это был мудрец! Он знал, как отблагодарить по-королевски. Седой, с лицом, как закопченная маска колдун сказал мне:
- Всю равнину на многие мили покрывают термитники - трудно между ними пробираться. Среди миллионов этих окаменевших гнезд, где клокочет слепая жизнь, есть необыкновенное - маленький черный кривой термитник. В нем хранится сердце муравьев.
Больше он ничего не сказал.
- И вы ему поверили?..- прошептал Веланд.
- Я возвратился в Бом. Купил динамит, кирки, лопаты, заступы, снаряжение; баллоны с серой бикфордов шнур, маски, сетки - все лучшего качества. Две канистры авиационного бензина и целый арсенал всевозможных средств защиты от насекомых. Потом нанял одиннадцать носильщиков и поехал в джунгли. Мы пробирались в них тридцать девять дней. Вначале сбежал проводник, потом переводчик. Бросали вещи и исчезали. Утром, когда я просыпался, молчание, выпученные глаза, перепуганные лица и перешептывание за моей спиной.
Из джунглей мы вышли неожиданно. Внезапно этот дьявольский, душный, бурлящий водоворот листьев, лиан, пресмыкающихся, крикливых попугаев кончился. Куда только хватал глаз - равнина, желтая, как шкура старого льва. На ней конусы термитников.
Здесь мы провели ночь.
Под утро я проснулся со страшной головной болью: накануне неосторожно снял на минуту шлем. Жара была такая, что воздух жег спину, как огонь. Очертания предметов дрожали, как будто горел песок. Я был один. Носильщики сбежали. Остался только тринадцатилетний Уагаду-бой.
Я встал. Вдвоем мы волокли вещи. Несколько шагов в сторону. Потом снова назад за другими вещами, и опять. Эти несколько шагов путешествия мы повторяли под адским солнцем. Несмотря на белую рубаху, мою спину покрыли незаживающие язвы.
Целый день мы шли по городу термитов. Не знаю, есть ли на свете что-нибудь ужаснее. Представьте: со всех сторон, спереди и сзади, каменные термитники высотой с двухэтажный дом. Местами они стояли так тесно, что с трудом можно протиснуться. Бесконечный лес серых колонн, Когда мы приостанавливались, слышался непрестанный слабый мерный шум, временами переходящий в постукивание. Стены дрожали днем и ночью.
Так шли мы два дня, шли наугад: и речи быть не могло об ориентировке. Несколько раз в день я забирался на высокие термитники и смотрел, нет ли того, единственного, о котором говорил Нфо Туабе. Но видел только эти окаменевшие глыбы. Джунгли за нами превратились в зеленую полосу, потом в голубую линию на горизонте и, наконец, исчезли совсем. Запасы поды подходили к концу. В бинокль я видел, что термитники тянутся до горизонта, а там сливаются, как колосья ржи. Мальчик удивлял меня: он делал безропотно то же, что и я, не зная, зачем и почему.
Наконец однажды под вечер, выпив последнюю в этот день порцию воды, я забрался на верхушку очень высокого термитника. Он стоит там, наверное, со времен Цезаря. Почти без надежды я смотрел в бинокль, как вдруг заметил черную точку. Вначале я подумал, что это соринка на стекле, но ошибся - это был тот термитник.
На другой день я встал еще до рассвета. Еле разбудил мальчика. Я набросал план, определил по компасу направление, и мы двинулись, захватив вещи. Термитники здесь были ниже, но зато стояли гораздо чаще. Когда я не мог пробраться, я подавал вещи мальчику, а сам перелезал через верх. Так прошло пять часов. За это время мы продвинулись не больше чем на сто метров...
Я понимал, что так мы ничего не добьемся, но меня уже охватила лихорадка. Может быть, климат там как-то влияет на мозг. Я взял пять шашек динамита и взорвал термитник, стоявший у нас на дороге.
До сих пор мы не мешали друг другу. Теперь же началась война с термитами. Я зажег серу и надел на спину баллон. Вы ведь знаете, как выглядит этот прибор: он напоминает насос, из которого садовники обрызгивают деревья. Или огнемет. Я держал в руке трубку, из нее вырывался едкий дым, разгонявший термитов. Я надел противогаз, другой дал мальчику. Мы обули специальные ботинки, оплетенные стальной сеткой. Только так нам удалось пройти. К вечеру за нашими плечами осталось шесть взорванных термитников. В одном месте пришлось применить бензин: я разлил его и поджег, оставив между нами и термитами огненную преграду.
К ночи до черного термитника оставалось еще около ста метров. О сне не могло быть и речи. Вам приходилось шесть часов подряд сидеть в противогазе? Нет? Чтобы свободнее вздохнуть, я расслаблял маску и тогда задыхался от дыма. Но это было лучше, чем термиты. Наконец настал день.
Мы дошли до черного термитника. Он был похож на кривой палец, а сверху гладкий, как полированный. Вокруг амфитеатром стояли термитники, низкие, широкие, и что удивительно: все они наклонились к нему, как уроды, окаменевшие в нелепом поклоне. Я сложил все запасы в одном месте этой площадки (она была шагов сорок в поперечнике) и принялся за работу. Я не хотел уничтожать динамитом черный термитник. С минуты, когда мы вошли на эту площадку, термиты оставили нас в покое. Наконец-то можно было снять маску! Какое блаженство! И этот черный термитник, загадку которого я сейчас решу. Счастливее меня не было на земле человека. Как сумасшедший, я пел и плясал, не замечая льющегося со лба пота. Пораженный, смотрел на меня мой Уагаду: он думал, наверное, что я поклоняюсь черному божку.
Однако я быстро успокоился. Причин для радости было немного: вода кончилась, еды едва хватило бы на двое суток. Правда, оставались термиты... Негры считают их лакомством. Но я их есть не мог. Впрочем, голод не тетка. Короче говоря... Я разломал это гнездо. Старый Нфо Туабе говорил правду.
Шарден наклонился. Черты лица у него заострились. Веланд слушал, затаив дыхание.
- Сверху там был слой волокон, как бы тонкая пряжа, необыкновенно ровная и прочная. Внутри - центральное помещение, окруженное множеством термитов. Не знаю, впрочем, термиты ли это. Я в жизни таких не видел огромные, плоские, как ладонь, покрытые серебристыми волосками, с головками воронкой, оканчивающейся чем-то вроде антенны. Антенны эти упирались в серый предмет, величиной с мужской кулак. Когда я отрывал их от центрального предмета - от этого непонятного шара, они сразу же погибали. Я вынул тот предмет, положил в стальную коробку и тотчас же вместе с моим Уагаду отправился в обратный путь.
Не спрашивайте, как мы добрались до побережья. Мы встретили рыжих муравьев. Я благодарил бога, что не оставил у кривого термитника канистру с бензином. На первом же привале я внимательно осмотрел предмет из черного термитника. Когда я очистил его, появился идеально правильной формы шар из вещества, прозрачного, как стекло, но несравненно сильнее преломляющего свет.
И вот там, в джунглях, обнаружился один феномен. Меня преследовали насекомые: мотыльки, ночные бабочки, пауки, перепончатокрылые - все что угодно. День и ночь они тянулись за мной жужжащей тучей. Собственно, не за мной, а за моим багажом, за металлической коробкой, где лежал шар.
На пароходе было немного легче: разными средствами я избавился от этого бича, новых насекомых не было - их нет в открытом море. Но когда я прибыл во Францию, все началось сначала. Но хуже всего - муравьи. Если я останавливался хотя бы на час, появлялись муравьи. Рыжие, древоточцы, черные, "жнецы", большие и маленькие все тянулись к этому шару, собирались у коробки, покрывали ее кишащим клубком, перегрызали, уничтожали все препятствия, душили друг друга, погибали, выделяли кислоту, чтобы разрушить стальную шкатулку.
Он умолк...
- Дом, в котором вы находитесь, его расположение, меры предосторожности, принятые мной, - всё это оттого, что меня осаждают муравьи...
Окончание следует
Станислав ЛЕМ
Перевод с польского И. Шиманской. Окончание.
Успехи французского энтомолога Жакоба Шардена в области симбиоза муравьев с болезнетворными бактериями очень волнуют его принстонских коллег, занимающихся той же проблемой в целях войны. Один из них - Дональд Веланд проникает в дом Шардена.
Простодушный француз рассказывает Веланду о своих приключениях в Африке, о том, как ему удалось овладеть секретом огромного термитника прозрачным шаром, притягивающем к себе насекомых.
- Я делал опыты... Корундовым напильником отделил от шарика кусочек не больше макового зерна: он обладал такой же притягательной силой, как весь шар. Я заметил, что в оловянном сейфе его действие прекращается.
- Какое-нибудь излучение? - охрипшим голосом сказал Веланд. Он очарованно смотрел в закрытое тенью лицо старого ученого.
- Может быть, не знаю.
Мысли вихрем носились в голове Веланда. Шар... мельчайшая частица привлекает насекомых... Тот, кто будет обладать таинственным веществом, станет их властелином!
- И у вас есть этот шар?
- Да. Хотите посмотреть?
Веланд вскочил. В дверях профессор пропустил его вперед, быстро вернулся к бюро, что-то взял и поспешил за доктором в темный коридор. Они вошли в пустую, узкую каморку. В углу стоял старинный большой сейф. Шарден уверенно повернул ключ - звякнул замок. Почти не дыша, Веланд заглянул внутрь: сейф был пуст. Но в следующую минуту в глубине, у самой стены, он увидел шар. В нем слабо мерцал огонек. Не владея собой, Веланд протянул руку. Профессор остановил его.
- Доктор, - сказал он, - Я не хочу охранять не нужное мне сокровище. У меня нет ни средств, ни возможностей, чтобы всесторонне изучить это явление. Я решил пожертвовать этот шар какому-нибудь серьезному институту. Случай привел вас в эти стены. Не могли бы вы мне помочь?
- Конечно, - выпалил Веланд.
Шарден вынул шар из сейфа, протянул его Веланду, но вдруг, охваченный сомнением, остановился.
- А справитесь вы с этим делом?
- Ручаюсь вам. Наш институт располагает лучшими силами!
- Ваш институт?..
- ...
Ученый сунул шар в непослушную руку Веланда, отступил и с усмешкой посмотрел на него.
- Вы приехали сюда ловить форель? - сказал он совсем иным, помолодевшим голосом. Потом обернулся, захлопнул сейф, спрятал ключи и потянул американца за собой.
Веланд поплелся сзади.
- Сядьте.
Широкими шагами Шарден ходил по комнате.
- Ваш ночной визит возбудил во мне смутное подозрение. Потом я подумал, что ошибся, и даже, признаюсь, поверил вам. Молодой ученый, без работы, без любимого дела... И все же я решил испытать вас. Прежде всего нужно было создать соответствующую атмосферу: взволновать вас, удивить, обеспокоить, начиная с мелочей. И вот я выслушиваю стены, бросаю значительные взгляды, молчу, задумываюсь... А главная тема? Ее мне подали вы, заинтересовавшись моими термитами. Ну и, конечно, Африка - золотая жила ужасных приключений, лихорадочных снов... А дальше очень просто. У меня в чулане стоит старый пустой сейф, а любимое пресс-папье - хрустальный шар. Правда, он все время лежал на бюро, но я рассчитывал на настроение, и вот...
Веланд, все еще сжимавший шар потной рукой, с проклятием швырнул его на пол.
- Истерика? - холодно спросил француз.- Даже проиграть вы не сумели. Довольно. Я отплатил ложью за ложь, а теперь буду говорить что думаю.
Он наклонился, поднял шар, положил его на бюро.