Афанасьевич. На развалинах третьего рейха, или маятник войны (17)

- А куда вы деваете эти журналы и газеты после просмотра?

- Все интересное отправляю или лично привожу в разведотдел подполковнику Щекотихину, а ненужное сжигаю.

Я обвел глазами присутствующих и увидел, что они готовы все расхохотаться, да только привычка и выдержка им не позволяли этого, а политработник сидел весь красный, поняв, в какую конфузную ситуацию он попал.

Генерал пожал мне руку, пожелал успехов в работе, а я, забрав прессу, вышел. Когда закрылась за мной дверь, в этом зале раздался громкий хохот. Потом мне рассказывал подполковник Щекотихин, что генерал Черевиченко сказал полковнику:

- Что, может быть, вы будете читать эту прессу и искать в куче дерьма так нужные нам сведения?

Впоследствии офицеры часто по поводу и без повода потешались над этим служакой. Нужно отдать должное, что тот политработник, встретившись со мной через месяц, подошел, поздоровался и сказал:

- Да, поспешишь - людей насмешишь. Извините, что так получилось, но мне больше досталось, и поделом...

За годы существования СВАГ (9 июня 1945 г. - 10 октября 1949 г.) сотрудничество с немецкими друзьями распространялось на все сферы общественной жизни. Особое значение в той ситуации первых послевоенных лет имело идеологическое сотрудничество. Мы печатали для немцев много литературы, плакатов, листовок, выпускали газеты и книги. Кроме того, печатали переводы авторов различных стран, и в том числе советских литераторов.

Благодаря энергичным мероприятиям по восстановлению народного хозяйства в восточной зоне удалось избежать массовой безработицы. Решающую роль в этом вопросе сыграла репарационная политика Советского Союза: сохранение в виде Государственного акционерного общества большой доли того промышленного потенциала, на демонтаж которого наша страна имела все права. В 1945 году было демонтировано 676 предприятий, а передано немецким органам самоуправления 3800.

В это время шла активная борьба за сохранение мира в Европе, ибо нам были хорошо известно высказывания Даллеса в 1946 году: "Германия с ее возможностями представляет наряду с атомной бомбой огромную силу, и ее ни в коем случае не следует выпускать из своих рук".

А Уинстон Черчилль 19 сентября 1946 года под сводами Цюрихского университета призывал к созданию "Соединенных Штатов Европы". Он огласил свое видение Европы, программу ее экономического и государственно-политического восстановления на руинах Второй мировой войны. "Первым шагом в воссоздании европейской семьи, - с уверенностью заявил он в притихшем от напряжения зале, - должно быть партнерство между Францией и Германией". Для миллионов французов, переполненных в то время страшной ненавистью ко всему немецкому, черчиллевский шокирующий призыв был равносилен жуткой ошибке.

Тогда, в 1946 году, его задача была - сблизить французские, германские и другие народы западных стран Европы, а их страны сделать буфером против растущего влияния СССР.

Он же призывал к постепенному формированию "Соединенных Штатов Европы". Черчилль не хотел, чтобы в "федеральную Европу" вступала Англия. И позже, в начале 60-х, он в буквальном смысле воспротивился присоединению Лондона к "общему рынку". В Лондоне мечтали о том, чтобы свысока наблюдать за европейскими процессами, не допуская в свой дом на острове никаких веяний с материка. Правы ли или не правы британцы, судить не нам. Мы можем только констатировать кое-какие результаты. К примеру, валовой национальный продукт Франции сейчас превысил британский показатель в 1,3 раза, а германский выше аж на 80 процентов британского!..

В начале ноября 1949 года в Берлин прибыл чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза Г. М. Пушкин и вручил свои верительные грамоты президенту ГДР Вильгельму Пику. История Германии знала многие формы государственного устройства - мозаику феодальных княжеств, германский рейх, Веймарскую республику и третий рейх нацистов. Теперь же на немецкой земле возникло принципиально новое государство, ставившее целью построение социализма.

Трудные задачи предстояло решать не только во внутриполитическом плане, но и в сфере высшей политики. Мой начальник рассказывал мне в ту пору доверительно, что перед окончанием войны, когда наша Красная Армия победоносно рвалась на Запад, почти разгромив войска Германии, среди командующих обсуждалась идея наступления вплоть до Ла-Манша. Говорили об этом, естественно, в узком кругу людей, знающих некоторые тайны "высокой политики". Но Сталин им на это тогда возразил следующими словами: "Вы хотите наступать? Но помните: на этом берегу Эльбы вы - освободители, а на западном - уже захватчики, поработители. А зачем нашему народу новая война после этой? Такие разговоры вредны и преступны!"

А вот, что рассказывает Милован Джилас" в книге "Лицо тоталитаризма" (М.: Новости, 1992 г. С. 64) о мнении И. В. Сталина: "...Это было в 1944 году. В холле мы задержались перед картой мира, на которой Советский Союз был обозначен красным цветом и поэтому выделялся и казался больше, чем обычно. Сталин провел рукой по Советскому Союзу и воскликнул, продолжая свои высказывания по поводу британцев и американцев: "Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным, - никогда, никогда!" И дальше там же: "...Вторая телеграмма была от Черчилля. Он сообщал, что завтра начнется высадка во Франции. Сталин начал издеваться над телеграммой: "Да, будет высадка, если не будет тумана. Всегда до сих пор находилось что-то, что им мешало. Сомневаюсь, что и завтра что-нибудь будет. Они ведь могут натолкнуться на немцев! Что, если они натолкнутся на немцев? Высадки, может, и не будет, как до сих пор. Только обещания..."

Строительство социализма в ГДР осложнялось тем, что сознание многих людей в течение длительного времени было отравлено идеологией нацизма. Нельзя было не считаться с исторически сложившейся социальной структурой населения, наличием мелких и средних собственников.

В результате раскола Германии промышленность ГДР была отрезана от традиционных источников сырья и от центров металлургии и машиностроения, которые находились на территории Западной Германии. Теперь нужно было переориентировать связи на СССР и другие страны.

Запад и ФРГ вели ожесточенную борьбу, используя для этого самые разнообразные средства и методы. Канцлер ФРГ Конрад Аденауэр охарактеризовал создание ГДР как "противозаконный акт". Это было первое звено в длинной цепи враждебных действий, направленных против ГДР. Особая роль в идеологических диверсиях против социалистических стран принадлежала так называемой Радиостанции американского сектора (РИАС), которая являлась органом службы информации США, тесно связанным с госдепартаментом и разведкой.

Задача РИАС состояла прежде всего в том, чтобы вести активную антикоммунистическую пропаганду, клеветать на Социалистическую единую партию и правительство ГДР, подрывать их престиж и авторитет, вызывать недовольство среди граждан республики. Она представляла собой также гнездо шпионов и провокаторов. Наряду с клеветой, не менее важной ее задачей являлся прямой шпионаж. Так, газета "Нью-Йорк геральд трибюн" сообщала в 1952 году, что благодаря своим передачам, также "информации, которую она собирает, РИАС стала неоценимым помощником в работе известных групп сопротивления, располагавшихся в Западном Берлине". Год спустя та же газета отмечала, что "Из всех крупнейших радиостанций мира РИАС является, пожалуй, единственной, которая имеет собственную шпионскую службу".

Аналогичную роль стала играть и созданная радиостанция "Свободный Берлин", финансировавшаяся прежде всего ФРГ. На службу "холодной войне" были поставлены кино, печать, телевидение и все другие средства идеологического воздействия. Из Западного Берлина велась настоящая экономическая война против ГДР. Важнейшим ее средством стал искусственно поддерживавшийся с помощью различных мероприятий крайне заниженный курс марки ГДР по отношению к марке ФРГ.

Западный Берлин превращался в централизованный черный рынок внутри валютной сферы ГДР, в перевалочный пункт для организованной в широких масштабах контрабанды. Все более широкие масштабы принимало сманивание из ГДР на Запад квалифицированной рабочей силы, особенно специалистов. Таким образом Западный Берлин становился форпостом милитаризма и реваншизма, крупнейшим центром антикоммунистической пропаганды и подрывной деятельности против социалистических стран, прежде всего против ГДР.

А жизнь продолжалась. Однажды ко мне обратились жители одной деревни с просьбой, чтобы "советские охотники" помогли им хоть немного уничтожить диких кабанов, которых развелось очень много, так как на них уже давно не велось охоты, а немцы к тому ж еще и не имеют оружия, и нет организации немецких охотников, как это было при нацистах, когда главным охотником Германии был Герман Геринг.

Дикие кабаны действительно уничтожали в то время труд сельскохозяйственных работников. Я пообещал им, что доложу своему начальству и заверил, что с их же помощью мы непременно решим эту проблему.

В воинских частях были члены охотничьих обществ, и они с удовольствием занимались своим любимым делом. В одно из воскресений в нашем полку собрались на охоту несколько офицеров во главе с заместителем командира. Накануне я предложил им поехать в определенное село, где меня немцы ждали и обещали организовать охоту под руководством лесничего, но они не согласились туда ехать, ибо в предыдущий раз у них была отличная охота в другом месте и их там тоже ждали. Я пожелал им успеха и поехал с моим другом капельмейстером полкового оркестра Зыряновым туда, где была у меня договоренность с немцами.

Под руководством лесничего был организован "загон", и стадо диких кабанов наткнулось прямо на меня, где я сидел в засаде. Первым выстрелом из охотничьего карабина был убит вожак стада. Вся стая помчалась по открытому месту, и я еще "завалил" двух кабанов. Восторгу немцев не было предела, а Яша Зырянов, который находился в засаде в другом месте, сокрушался, что стадо вышло именно на меня, охотника-дилетанта, а не на него - бывшего охотника-сибиряка.

Кабаны были доставлены в деревню, где крестьяне восхищались нашим мастерством, а когда я сказал, что двух кабанов можете оставить для жителей села, тут уж было много восторга, а бургомайстер заявил, что в следующее воскресенье праздник и он приглашает господ офицеров и их товарищей в гости, а тут еще и секретарь партячейки попросил, чтобы наши товарищи приехали.
[1] [2] [3] [4]