ГЛАВА ШЕСТАЯ. Парвус, Ленин и Вильгельм II (2)

[1] [2] [3] [4]

За время пребывания Парвуса в России, благодаря той роли, которую он играл в революционных событиях, престиж его среди немецких социал-демократов сильно поднялся. Каутский заказал ему серию статей о России для журнала «Нойе цайт».

В Дрездене вскоре вышла книга Парвуса под заглавием «В русской Бастилии во время революции» и даже берлинский «Форвертс», центральный орган германской социал-демократии, который еще недавно не хотел Парвуса знать, теперь открыл ему свои страницы. Однако Парвус вскоре был вынужден покинуть Германию из-за весьма неприятных для него обстоятельств. Дело в том, что после возвращения Парвуса в Германию русские большевики привлекли его к немецкому партийному суду. Они обвиняли Парвуса в том, что он, будучи литературным представителем Максима Горького в Германии, присвоил себе больше ста тысяч марок.

Эти деньги он получал от германских театров, в которых с большим успехом шла пьеса Горького «На дне». Через два с лишним десятка лет Горький рассказал об этом поступке Парвуса в своей статье о Ленине.

Горький писал: —

«Парвус имел от «Знания» доверенность на сбор гонораров с театров за пьесу «На дне». Он получил эту доверенность в 1902-ом году в Севастополе, на вокзале, приехав туда нелегально. Собранные им деньги распределялись так: 20 процентов со всей суммы получал он, остальные делились так: четверть мне, три четверти в кассу социал-демократической партии. Парвус это условие, конечно, знал, и оно даже восхищало его. За четыре года пьеса обошла все театры в Германии. В одном только Берлине она была поставлена свыше пятисот раз. У Парвуса собралось, кажется, 100 тысяч марок. Но вместо денег он прислал в «Знание» Пятницкому письмо, в котором добродушно сообщил, что все эти деньги он потратил на путешествие с одной барышней по Италии. Так как это, наверно очень приятное, путешествие лично меня касалось только на четверть, то я счел себя вправе указать ЦК немецкой партии на остальные три четверти его. ЦК отнесся к путешествию Парвуса равнодушно. Позднее я слышал, что Парвуса лишили за это каких-то партийных чинов. Говоря по совести, я предпочел бы, чтобы ему надрали уши».

Для разбора этого дела была назначена не то специальная «партийная комиссия», не то «партийный суд». Заседания этого суда происходили в глубокой тайне в конце 1907 г. в Германии. Членами «суда» были германские и русские социал-демократы. Август Бебель, Карл Каутский и Лев Дейч. Все эти подробности рассказал автору этих строк в 1913 г. Л. Г. Дейч, который тогда жил в Нью-Йорке. С Дейчем я познакомился еще в 1905 году в Женеве. Я тогда был меньшевиком, а Дейч был «министром финансов» меньшевистской фракции. Он устроил меня на работу в экспедицию «Искры» и между прочим познакомил меня тогда и с Парвусом. Когда Дейч в 1912 г. приехал в Нью-Йорк для редактирования ежедневной социал-демократической газеты «Новый Мир», мы встретились тут как старые знакомые и вскоре близко подружились. О суде над Парвусом в печати никогда ничего не было сообщено.

Из книги «Купец революции», мы узнаем, что после суда Парвус уже долго не мог оставаться в Германии. В 1910-ом году он уехал в Вену, но и там не мог устроиться. Тогда Парвус решил предпринять путешествие по Ближнему Востоку и прежде всего поехал в Турцию. Троцкий устроил, чтобы он оттуда писал корреспонденции для радикальной газеты «Киевская мысль», сотрудником которой Троцкий состоял. Розе Люксембург Парвус писал, что он едет в Константинополь на 4-р месяцев. Прожил же он там почти пять лет, и именно там началась самая сенсационная глава в жизни этого человека.

IV

В Турции Парвус, по словам Дейча, скоро стал политическим и финансовым советником младотурков и главным передовиком их газеты. Слухи о том, что Парвус, благодаря своим связям с Германией и Турцией, якобы заработал миллионы на поставках хлеба из балканских стран для германской армии, распространялись главным образом теми российскими революционерами, которые состояли в тайных сношениях с ним и через него получали от германского правительства субсидии на свою пораженческую пропаганду. Все «торговые дела», которыми Парвус в течение войны занимался, в действительности были скрытыми предприятиями германского правительства. Вполне возможно, что в самом начале Парвус действительно из революционных соображений стал пораженцем для России, надеясь, что поражение русских армий в войне приведет к русской революции, которой он всю сознательную жизнь так жаждал. Близко стоявший к Парвусу немецкий социал-демократический журналист К. Хениш (Haenisch) так передавал аргумент Парвуса: «союз между прусскими штыками и российским пролетариатом приведет к падению царского самодержавия, но одновременно исчезнет и прусский полу-абсолютизм, как только он лишится тыла русского абсолютизма, служившего ему защитой».

«Я желал победы центральным державам, — писал Парвус в декабре 1919 г. — потому что я хотел предотвратить реакцию победоносного царизма и союзнического империализма и потому, что я считал, что в победоносной Германии социал-демократия будет достаточно сильна, чтобы изменить режим»

(Z. A. B. Zeman. Verbьndete wider Willen, "Der Monat" (Berlin), September 1958.).

В начале войны Парвус действовал в согласии с программой большинства германской социал-демократии. Но так как он всегда любил деньги и никогда не был слишком разборчив в средствах, то он вскоре сделался платным агентом германского правительства.

Из опубликованных документов германского министерства иностранных дел мы знаем, что уже 8-го августа 1914 г. Вильгельм II приказал ассигновать большую сумму на революционную пропаганду в России. Вскоре после этого в Вене и в Львове группа украинских социалистов на деньги австрийского правительства создала «Союз вызволения Украины». Целью его было оторвать Украину от России и создать самостоятельное украинское государство. От австро-венгерского правительства Союз получил большие деньги для ведения пропаганды среди русских военнопленных в Австрии и в Германии, а также в самой Украине.

Как это точно установленоиз тайных документов германского министерства иностранных дел, которые после второй мировой войны попали в руки американцев и англичан, а также из документов австро-венгерского министерства иностранных дел, Ленин в самом начале войны получил от «Союза вызволения Украины» 5 тысяч долларов на возобновление своей газеты «Социал-демократ», которую он издавал в Швейцарии. Газета печаталась в незначительном количестве экземпляров и на дешевой бумаге. Отдельные экземпляры ее потом пересылались в Германию. Там фотографическим способом перепечатывались на папиросной бумаге в типографии германского морского министерства уже в большом количестве экземпляров. Потом отпечатанные экземпляры через германского агента и бывшего большевика — эстонца Александра Кескюла — отправлялись в Копенгаген и в Стокгольм и пересылались в Россию.

Лидер «Союза вызволения Украины» Меленевский-Басок еще в самом начале войны в Константинополе встретился с Парвусом. Парвус выразил свою готовность всячески помогать Союзу. Меленевский познакомил Парвуса с неким доктором Циммером, ставленником германской и автро-венгерской дипломатических миссий, руководившим всей деятельностью украинского Союза, и Парвус с тех пор работал рука об руку с доктором Циммером. В первых числах января 1915 года Парвус просил Циммера устроить ему встречу с германским послом в Константинополе. 7-го января 1915-го года германский посол фон Вангенхайм принял Парвуса, и Парвус изложил ему свой план. В чем состоял план Парвуса? Об этом в книге «Купец революции» рассказано следующее:

«Интересы германского правительства, — говорил Парвус германскому послу, — вполне совпадают с интересами русских революционеров. Русские социал-демократы могут достигнуть своей цели только в результате полного уничтожения царизма. С другой стороны, Германия не сможет выйти победительницей из этой войны, если до этого не вызовет революцию в России. Но и после революции Россия будет представлять большую опасность для Германии, если она не будет расчленена на ряд самостоятельных государств. Отдельные группы русских революционеров уже работают в этом направлении. Но между ними нет пока тесной связи и единства. Меньшевики, например, еще не объединились с большевиками. Для успеха дела, говорил Парвус, необходимо в первую очередь созвать, если возможно в Женеве, съезд всех революционных лидеров, как первый шаг к установлению единства между ними. Но для этого потребуются значительные деньги. Таков был план Парвуса. 8-го января фон Вангенхайм, в подробной телеграмме министерству иностранных дел в Берлине, сообщил о своей беседе с Парвусом. Фон Вангенхайм при этом подчеркнул, что позиция этого хорошо известного русского социалиста и публициста была с самого начала войны «определенно прогерманской». Фон Вангенхайм также передал просьбу Парвуса изложить весь его план министерству иностраных дел в Берлине. После беседы с фон Вангенхаймом, Парвус был уверен, что ответ министерства иностранных дел будет положительный. И он не ошибся».

Встреча Парвуса с германскими дипломатами произошла в конце февраля 1915 года. Ввиду того, что переговоры носили строго секретный характер, никаких документов о них не сохранилось, но в архивах германского министерства иностранных дел сохранился меморандум, который Парвус представил германскому министерству иностранных дел через несколько дней, 9-го марта 1915-го года. В меморандуме Парвус доказывал германским дипломатам, что только русские социал-демократы в состоянии подготовить новую всеобщую забастовку в России, под лозунгом «Свобода и мир», и при этом подчеркивал, что большевики под руководством Ленина являются самой влиятельной организацией. Парвус считал, что все социалистические группы, которые будут поддерживать Германию, создадут единый фронт. Меньшевики и большевики должны сговориться.

Еврейский Бунд, украинская «Спилка», обе социалистические партии Польши, латышская и финляндская социалистические партии также должны быть включены в этот единый фронт. Созыв объединительного съезда лидеров всех российских социал-демократических партий Парвус считал лучшим путем для достижения этой цели. Но вместе с этим в самой России и заграницей должна быть развернута широкая пропаганда мира. Для этого нужна усиленная финансовая поддержка эмигрантской русской печати антивоенного и пораженческого направления. Парвус упомянул в своем меморандуме парижскую русскую газету «Голос», которую редактировали Мартов и Троцкий, и которая позже была заменена газетой «Наше слово», главным редактором которой был Троцкий.
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.