5б

5б

Глэдии показалось, что стыковка длилась дольше, чем все их путешествие до земного корабля. Дэниел оставался спокойным – впрочем, он и не мог быть иным – и уверял ее, что все корабли людей стыкуются друг с другом, несмотря на различие форм и размеров.

– Как люди, – заметила Глэдия, стараясь улыбнуться.

Но Дэниел не ответил. Он сосредоточился на стыковке. Видно, это и в самом деле не всегда легко сделать.

На мгновение Глэдия почувствовала беспокойство. Земляне живут недолго и стареют быстро. Прошло пять лет с тех пор, как она видела Элайджа. Сильно ли он постарел? Как выглядит? Может, перемена в нем потрясет или испугает ее?

Ах, как бы он ни выглядел, он все равно останется тем Элайджем, которому Глэдия бесконечно благодарна.

Только благодарность ли это?

Она заметила, что до боли стиснула руки, и с большим трудом заставила их разжаться.

Когда стыковка закончилась, она это сразу поняла. В момент стыковки псевдогравитационное поле, создаваемое генератором большого земного корабля, распространилось и на маленькую яхту. Пол мгновенно очутился внизу, и Глэдию замутило от внезапно возникшей тяжести. Ее ноги подкосились, как от удара, и она сползла по стене.

Справившись с этой маленькой трудностью, Глэдия рассердилась на себя: ведь она знала о том, что произойдет, и должна была подготовиться.

– Мы состыковались, мадам Глэдия, – сказал Дэниел. – Партнер Элайдж просит разрешения войти.

– Ну конечно, пусть войдет!

Часть стены отошла с легким жужжанием. В отверстие, пригнувшись, вошел человек, и стена за ним закрылась. Человек выпрямился.

– Элайдж! – прошептала Глэдия.

Она почувствовала радость и облегчение.

Казалось, волосы его поседели, но во всем остальном он остался прежним Элайджем. Никакой заметной перемены, никаких признаков старости.

Он улыбнулся, с минуту, казалось, пожирал ее глазами, затем поднял палец, как бы говоря: «Подожди», – и подошел к Дэниелу.

– Дэниел! – Он схватил робота за плечи и потряс. – Вы не изменились! Иосафат! Вы – константа всех наших жизней!

– Партнер Элайдж, как я рад видеть вас!

– Как приятно снова услышать, как меня называют партнером, и я хочу, чтобы так и было. Я встречаюсь с вами в пятый раз, но впервые мне не нужно решать проблему. Теперь я уже не полицейский. Я вышел в отставку и переезжаю в один из новых миров. Дэниел, почему вы не приехали с доктором Фастольфом, когда он посещал Землю три года назад?

– Так решил доктор Фастольф. Он взял с собой Жискара.

– Я очень огорчился, Дэниел.

– Мне было бы очень приятно видеть вас, партнер Элайдж, но доктор Фастольф сказал мне потом, что визит прошел весьма успешно; таким образом, его решение было правильным.

– Он действительно был весьма успешным, Дэниел. До этого земное правительство неохотно занималось процедурой заселения, но теперь вся планета бурлит, миллионы людей хотят уехать. У нас не было столько кораблей, даже несмотря на помощь Авроры, чтобы отправить их всех, и не было столько планет, готовых принять их, потому что каждую еще надо было приспосабливать для жизни людей. Иначе ни на одной из них нельзя будет жить. На той, куда я еду, низкое содержание кислорода, и нам придется жить в куполах, пока на планете не распространится растительность земного типа.

Элайдж то и дело смотрел на Глэдию, а она сидела и улыбалась.

– Так и должно быть, – сказал Дэниел. – Насколько я знаком с человеческой историей, Внешние миры тоже прошли период формировании поверхности.

– Конечно! Благодаря этому опыту теперь такой процесс пойдет быстрее. Дэниел, не побудете ли вы некоторое время в рубке? Мне надо поговорить с Глэдией.

– Конечно, партнер Элайдж.

Дэниел вышел; Бейли вопросительно посмотрел на Глэдию и сделал движение рукой. Она поняла, подошла к двери и нажала кнопку. Дверь бесшумно закрылась. Теперь они были одни. Бейли протянул руки.

– Глэдия!

Она взяла его за руки, не подумав даже, что она без перчаток, и сказала:

– Если бы Дэниел остался, он бы не помешал нам.

– Физически – да, но психологически – мог бы! – Бейли печально улыбнулся. – Прости меня, Глэдия, что я сначала заговорил с Дэниелом.

– Ты знаком с ним дольше, – тихо сказала она. – У него право первенства.

– Нет, но он беззащитен. Если я тебе надоем, ты можешь прогнать меня с глаз долой, если захочешь, а Дэниел не может. Я могу игнорировать его, приказать уйти, обращаться с ним, как с роботом, а он должен повиноваться и оставаться таким же преданным и безропотным.

– Но ведь он и есть робот, Элайдж.

– Для меня – нет. Умом я сознаю, что он робот и не имеет физических ощущений, но в душе считаю его человеком и должен обходиться с ним соответственно. Я бы попросил доктора Фастольфа отпустить Дэниела со мной, но на новые поселения роботам путь закрыт.

– А меня ты не хотел бы взять с собой?

– Космонитов туда тоже не пускают.

– Похоже, у землян столько же неразумных ограничений, сколько и у нас, космонитов.

Бейли угрюмо кивнул:

– Глупость с обеих сторон. Но даже если бы мы были умнее, я бы не взял тебя с собой. Ты не смогла бы там жить. А я бы вечно боялся, что твой иммунный механизм не справится и ты умрешь от какой-нибудь пустяковой болезни. Или наоборот, будешь жить слишком долго и наблюдать, как умирают наши поколения. Прости меня, Глэдия.

– За что, дорогой?

– За это… – Он протянул руки ладонями вверх. – За то, что я просил тебя приехать.

– Но я так рада увидеть тебя.

– Я знаю. Я пытался не видеть тебя, но мысль о том, что я буду в космосе и не остановлюсь на Авроре, мучила меня. Но и в том, что мы встретились, тоже нет ничего хорошего, Глэдия. Это означает новую разлуку, которая будет терзать меня. Поэтому я никогда не вызывал тебя по гиперволне. Ты, наверное, удивлялась.

– Нет, пожалуй. Я согласна с тобой, надо было поставить точку, иначе все было бы бесконечно труднее. Но я писала тебе много раз.

– Правда? Я не получил ни одного письма.

– Я их не посылала. Я писала и уничтожала.

– Почему же?

– Потому, Элайдж, что частное письмо с Авроры на Землю проходит цензуру, а я этого не хотела. Если бы ты послал мне письмо, оно скорее всего не дошло бы до меня, каким бы невинным ни было. Я думала, что именно поэтому не получала писем. Теперь, когда я знаю, что ты подозревал о такой ситуации, я страшно рада, что ты не сделал глупости и не писал мне: ты не понял бы, почему я тебе не отвечаю.

Бейли удивленно уставился на нее.

– Как же ты попала сюда?

– Незаконно. Я воспользовалась частным кораблем доктора Фастольфа, поэтому прошла мимо пограничной стражи, и нас не остановили. Не принадлежи этот корабль доктору Фастольфу, меня отправили бы обратно. Я думаю, ты тоже понял, в чем дело и связался со мной через доктора Фастольфа.

– Ничего я не понимал. Я удивляюсь, что двойное неведение спасло меня. Тройное! Ведь я не знал правильной комбинации гиперволны, чтобы добраться непосредственно до тебя, а на Земле узнать эту комбинацию оказалось невозможно. Сделать это частным образом я не мог – и так о нас с тобой болтали по всей Галактике благодаря тому идиотскому фильму, который сняли после Солярии. Но комбинацию доктора Фастольфа я достал, и, добравшись до орбиты Авроры, сразу же связался с ним.

– Так или иначе, но мы встретились.

Глэдия села на край койки и протянула Элайджу руки.

Он сжал их и хотел было сесть на табурет, который стоял рядом, но она притянула его к себе и усадила рядом.

– Ну, как ты, Глэдия? – неловко произнес он.

– Хорошо, а ты?

– Старею. Три недели назад отметил пятидесятилетие.

– Пятьдесят – это не… – Она замолчала.

– Для землянина это старость. Ведь наш век недолог, ты знаешь.

– Даже для землянина пятьдесят лет не старость. Ты нисколько не изменился.

– Приятно слышать, но я мог бы сказать тебе, что скрип усилился. Глэдия!..

– Да, Элайдж?

– Глэдия, я должен спросить: ты и Сантирикс Гремионис…

Глэдия улыбнулась и кивнула:

– Он мой муж. Я послушалась твоего совета.

– Он помог?

– Да. Живем неплохо.

– Это хорошо. Надеюсь, так все и останется.

– На столетия – вряд ли, а вот на годы, даже на десятилетия, – очень может быть.

– Детей нет?

– Пока нет. Ну а как твоя семья, мой женатый мужчина? Как сын, жена?

– Бентли уехал два года назад с переселенцами. Я еду к нему. Он крупное должностное лицо на новой планете. Ему всего двадцать четыре, но он уже заслужил уважение и почет. – В глазах Бейли заплясали огоньки. – Я уж думаю, не придется ли мне обращаться к нему «ваша честь» – на людях, конечно.

– Великолепно. А миссис Бейли? Она с тобой?

– Джесси? Нет. Она не захотела покинуть Землю. Я говорил ей, что мы будем жить в куполах, так что большой разницы с Землей она не почувствует. Правда, жизнь будет попроще. Может, со временем она переменит мнение. Может, ей надоест одиночество, и она захочет приехать. Посмотрим.

– А пока ты один.

– На корабле больше сотни переселенцев, так что на самом деле я не один.

– Они по ту сторону стыковочной стены. И я тоже одна.

Бейли бросил быстрый взгляд в сторону рубки, и Глэдия сказала:

– Не считая Дэниела, конечно. Но он там, за дверью, и он робот, хоть ты и думаешь о нем, как о человеке. Но ты, наверное, хотел увидеться со мной не для того, чтобы поговорить о наших семьях?
[1] [2]