ГЛАВА 7

Если даже такая сверхосторожная организация, как МКК, позволяла себе составлять подобные доклады, то, как посчитал Гиммлер, наступило время узнать в подробностях, чем на самом деле занимался в Венгрии его рьяный подчиненный. В Будапешт в инспекторскую поездку был отряжен генерал СС Ханс Юттнер. В отправленном назад донесении генерал передал: увиденное повергало в шок. Позже он свидетельствовал: «Мне доложили, что за всё это отвечает Эйхман, но, поскольку я не застал его в Будапеште, докладывал мне штурмбанфюрер СС, чье имя я сейчас не помню (это был Тео Даннекер). Я сообщил ему, что по этому поводу думаю». В Хедешхаломе Юттнер встретился с Дитером Вислицени, который сообщил ему о приказе Эйхмана, предписывавшем ни болезни, ни возраст, ни даже наличие иностранных паспортов при решении о включении человека в состав пешей колонны во внимание не принимать: «Самое главное — это статистика; следует брать каждого поступающего к нам еврея».

Гиммлер, подготавливавший в это время почву для заключения возможного сепаратного мира с союзниками, вызвал Эйхмана в Берлин и приказал ему «марши смерти» приостановить. «Если до этого вы занимались ликвидацией евреев, — ледяным тоном объяснял он, — то с настоящего момента вы будете заботиться о них, как нянька-кормилица». На возражения Эйхмана, что такой подход противоречит его пониманию воли фюрера и что «марши смерти» одобрены шефом гестапо Мюллером, Гиммлер бросил: «Я хочу напомнить вам, что это я, а не группенфюрер Мюллер или вы, основал РСХА. И здесь приказываю только я!» Эйхман дал задний ход, после чего Гиммлер его отпустил. Решив подсластить горькую пилюлю, Гиммлер чуть позже наградил Эйхмана еще одним орденом, уже вторым за последние два месяца — Крестом за военные заслуги первой степени со скрещенными мечами.

Через несколько лет в Аргентине Эйхман с гордостью вспоминал, как он задумал и осуществлял «марши смерти». По его мнению, другой, менее сильный человек, столкнувшись с проблемой отсутствия транспорта или железнодорожных составов, мог бы от самой идеи продолжения депортаций отказаться. Вероятно, имея в виду свою стычку с Гиммлером, Эйхман все же признает: «Конечно, встречались разного рода трудности… Но Винкельманн (нацистский шеф полиции в Будапеште) поздравил меня с прекрасным выполнением этой акции. И то же самое сделал Везенмайер. И Эндре. Мы даже по этому поводу выпили. Таким образом я впервые в жизни попробовал кумыс».

В начале декабря 1944 года совершенно бесстрастно Валленберг сообщает в Стокгольм о том, что «за время «маршей смерти», вмешиваясь под тем или иным предлогом, нам удалось спасти около двух тысяч конвоируемых». Почти мимоходом он также добавляет, что меры, предпринятые шведской миссией, обеспечили возвращение в Будапешт пятнадцати тысяч угнанных на выполнение трудовой повинности — всем им был выдан либо шведский паспорт, либо аналогичные удостоверения, выпущенные миссиями других стран. 33 Скорцени известен, главным образом, дерзким похищением Муссолини из рук союзников в 1943 г. 34 Вскоре после войны барон Кемень был действительно арестован союзниками в Северной Италии и передан венграм. Его судил «народный суд», и он был казнен. 35 С характерной для него скромностью Ангер не упоминает еще о нескольких своих поездках к границе без Валленберга, результатом которых было спасение еще нескольких человек. В 1956 г., когда Ангер работал при шведском посольстве в Вене, он опять отправился к австро-венгерской границе, чтобы помочь беженцам, устремившимся в Австрию после того, как советские войска подавили восстание в Будапеште. Он рассказывал автору этой книги, что увидел на границе группу людей, среди которых было несколько евреек. Одна из них упала в его объятия и сказала: «Пер Ангер, вы спасли меня во второй раз». 36 При работе над телевизионным фильмом о Валленберге Британская радиовещательная корпорация (Би-би-си) безуспешно пыталась найти эту пленку. Как в Ватикане, так и в штаб-квартире МКК в Женеве сообщили, что не представляют себе, что с ней случилось.
[1] [2] [3] [4]