ДЕКАБРЬ-94

Израильтяне присылают документы.

Письмо Кейсара российскому министру транспорта от 29 сентября 1994 года. В нем говорится о мерах безопасности для защиты служб и деятельности «Эл Ал», которые применяются на всех линиях «Эл Ал». Естественно на базе соглашений с соответствующими правительствами.

В каждом аэропорту есть специально обученные сотрудники безопасности. Они одеты в гражданскую одежду, но вооружены (так, чтобы оружия не было видно). Технология содержания оружия, выдача разрешений на него, порядок хранения в то время, когда оружие не используется, определяются соглашением с местными властями. Поскольку «Эл Ал» не может летать за пределами Израиля, не придерживаясь упомянутых мер, Кейсар предложил договориться и включить эти меры в специальное приложение к Договору о воздушном сообщении.

Наш министр ответить не соблагоизволил. Но «по умолчанию» израильская охрана была вооружена, и до поры до времени проблем не возникало. Видимо, к концу декабря подули иные ветры. 29 декабря генеральный директор Управления гражданской авиации Менахем Шарон пишет своему московскому коллеге Вадиму Замотину и предлагает начать переговоры. Израильская делегация готова вылететь в Москву в любое время.

Но уже поздно. 30 декабря майор милиции Федянин А.И. с участием подполковника Шемякина В.И. и в присутствии двух понятых изъял из офиса авиакомпании «Эл Ал» четыре пистолета, 18 магазинов к ним и боевые патроны в количестве 180 штук. Основание: закон РФ от 20.05.93 г. «Об оружии». В Протоколе изъятия сказано, что все изъятое будет храниться «в линейной УВД в аэропорту Шереметьево до решения вопроса по существу». При сем присутствовал представитель «Эл Ал» в Москве П.Пистоль.

2 января меня пригласил заместитель министра иностранных дел И. Бейлин. Он сообщил, что с этого дня рейсы «Эл Ал» в Россию отменяются. Это решение — не знак протеста и не форма давления, просто Устав «Эл Ал» запрещает летать в те страны, где не разрешают осуществлять необходимые меры безопасности. Возможен и мораторий на рейсы «Трансаэро». Бейлин подчеркнул, что это «самая острая конфликтная ситуация за последние годы».

В принципе я был в дурацком положении, поскольку не имел из Москвы никакой информации. Приходилось выкручиваться. Просил Бейлина не нервничать. Выразил надежду, что как только новогодние празднества закончатся, конфликт будет улажен. Начался шум в газетах.

4 января был приглашен к Бенцуру. Все о том же. Снова просил не пороть горячку. Что касается «Трансаэро», то любые санкции были бы полным произволом и рассматривались бы нами как недружественный по отношению к России акт.

Мне трудно, — писал я в Москву, — давать квалифицированные рекомендации, поскольку я не осведомлен о тех важных государственных интересах, которые лежали за действиями милиционеров в конторе «Эл Ал». Однако мне представляется, что нашим интересам соответствует сохранение воздушного сообщения между Россией и Израилем. Если это так, то было бы логично предоставить «Эл Ал» те права, которыми эта компания пользуется в других странах.

6 января в 13.15 позвонил генерал Гончаров из МВД и сказал, что «недоразумение» улажено, дано указание вернуться к прежнему порядку. И будем вырабатывать соглашение.

Так кончилась эта неделя нервотрепки. До сих пор не знаю, что стояло за нашей не очень умной акцией в Шереметьево. Милиционеры накуролесили, а МИД, понимая вздорность происходящего, не хотел конфликтовать с МВД. Ждал, пока сами осознают…

Конец года — время подведения итогов.

С точки зрения мирного процесса уходящий год выглядел как год побед. Но не все было так просто. Лидеры опережали народ. В глазах простого человека террор обесценивал дипломатические кружева переговоров. 68 израильтян пали от рук террористов. Оппозиция оперировала и другими цифрами: за 16 месяцев до рукопожатий на зеленой лужайке террористы убили 49 евреев, а за 16 месяцев после — 120. Стрелка барометра общественных настроений явно шла вправо. Вправо шла и «русская» алия, обиженная невниманием к ее проблемам.

Во внешней политике — активность на всех азимутах. На два десятка выросло число государств, имеющих с Израилем дипломатические отношения (всего — 150). За год МИД принял около 3 тысяч иностранных делегаций. Годовая «нагрузка» Рабина: он принял 19 президентов и премьеров, 11 министров обороны, 30 «прочих» министров.

Экономика шла вверх. Доля валового дохода на душу населения составила 17,3 тысячи долларов (Япония — 34 тысячи, США — 24 тысячи). Одновременно рос разрыв между самыми богатыми и самыми бедными. Среди стран Запада по степени такого разрыва Израиль уступает лишь США.

Если же из плоскости более или менее осязаемых фактов и факторов перейти в другую, лежащую не на поверхности плоскость, то можно было констатировать «кризис сионизма», раскачку идеологического фундамента, на котором воздвигнуто здание государства Израиль. Разговоры о «постсионизме», непрекращающиеся попытки так называемых «новых историков», «критических социологов» де-мифологизировать Израиль и его историю, отражают глубинные, происходящие на социо-психологическом уровне процессы, ведущие к отчуждению иудаистских мотивировок, иудаистского мировосприятия от современного израильского сознания.

Возникает «новый сионизм». Его формулу удачно обозначил один из «русских» репатриантов: «Мой сионизм исчерпывается тем, что я живу в этой стране, плачу ей налоги, а мой сын ее защищает». С одной стороны, такой «сионизм», превращающий Израиль в «такое же государство, как все», облегчает сосуществование Израиля с арабским окружением. Но с другой, — трансформация сионизма, отступление классического иудаизма под натиском времени ведут к тому, что евреи, граждане Израиля, утрачивают ощущение собственной правоты. Подрываются идейно-политические основы высокой сопротивляемости израильтян.

В данном контексте имеет смысл хотя бы очень поверхностно затронуть огромную тему — сионизм.

Согласно Краткой Еврейской Энциклопедии, сионизм — еврейское национальное движение, ставящее своей целью объединение и возрождение еврейского народа на его исторической родине — в Эрец-Исраэль, а также идеологическая концепция, на которой это движение основывается. Сионизм, потому что Сион (Цион, Цийон) — холм в Иерусалиме; там — центр сбора евреев.

В советской литературе понятие сионизм обычно обрастало такими эпитетами, как расистский, националистический, шовинистический, реакционный, империалистический и далее везде. Все эти эпитеты и выражаемое ими содержание были производными от заданной идейно-политической установки: сионизм — враг. И тем более враг, который не сдается… Однако не будем слишком упрощать картину. Основания для критики сионизма были и есть. Они есть тогда, когда сионизм увязывается с идеей «богоизбранности», исключительности еврейского народа, когда еврейский народ рассматривается как некое «боговдохновенное» образование, противопоставляемое другим народам.

Сионизм всегда был причудливой смесью, переплетением религиозного и светского, мистики и прагматизма, мессианства и приземленности. С ходом истории удельный вес мистики, мессианства снижается. И тем не менее нынешние проблемы сионизма, его кризис во многом связан с противостоянием, борьбой двух полюсов — светского и религиозного.

Но вернемся к определению. Итак: (1) движение с целью «объединения и возрождения» и (2) идеологическое основание, идеологический фундамент движения. Эрозия коснулась обоих пунктов.

Объединения всех евреев в Эрец-Исраэль не получилось. Сначала фактически, теперь концептуально. Ибо формируется вполне реалистическая концепция установления динамического равновесия между диаспорой и Израилем. Ибо для многих евреев их «доисторическая» (а, может быть, лучше — «постисторическая») родина имеет не меньшее значение, чем. родина историческая. Ибо, наконец, перемещение последней алии не имело к сионизму практически никакого отношения. Налицо кризис сионизма именно как движения….

А сионизм как идеология? История коварна. Триумф сионизма как идеологии (и как движения) — образование Государства Израиль. Чудо XX века! Но в триумфе скрыты семена поражения. Достаточно всмотреться в повседневную, «нормальную» жизнь нынешнего Израиля, чтобы стало ясно: политическая победа сионизма поставила под вопрос сионизм как идеологию. Герцль и Жаботинский, сколько бы улиц ни носили их имена, принадлежат прошлому. Еврейский сионистский фундаментализм не выдерживает столкновений с постсионистской действительностью. Активизация, напор ортодоксов доказывают как раз это, именно это.

Начались, идут поиски «нового сионизма», новых национальных, идеологических ценностей. Еще в 1982 году Амнон Рубинштейн, один из лидеров блока МЕРЕЦ, опубликовал книгу «Обновление сионистской мечты». Он писал: «Возвращение в Сион тесно связано с превращением еврея в нового человека. Еврей станет «гоем» в двойном значении этого слова на иврите, то есть «неевреем» и «народом». После того, как состоится это преображение, травмы прошлого будут навсегда забыты. Быть гоем означает быть здоровым; здоровые люди, здоровые народы не озабочены вопросами своего существования и выживания». Программа секуляризации сионизма: Израиль станет «домом, а не храмом, светской нацией, а не священным племенем, хорошим соседом, стремящимся к прекращению войн, а не народом-одиночкой, живущим отдельно и на другие народы непохожим».
[1] [2] [3]