XXVII
[1] [2] [3]— Сегодня суббота, сегодня суббота, — вопила госпожа Глик в дверях кареты «скорой помощи». Муж ее стоял перед ней и умолял плачущим голосом:
— Ничего, моя Доба, это все чепуха, все пройдет, будет хорошо.
Маленькое тело господина Глика было облачено в мятые субботние одежды. Редкие его усики подрагивали, будто у них — своя отдельная жизнь.
До того, как тронулась карета «скорой помощи», господину Глику было предложено подписать какой-то документ. Это была утомительная, подробная анкета. В свете автомобильных фар Михаэль читал ему параграф за параграфом, подписав в двух местах вместо господина Глика чтобы тот не нарушил заповеди Субботы. Затем, поддерживая соседа под локоть, Михаэль привел его к нам выпить кофе — после того, как все разошлись и улица опустела.
Может, поэтому господин Глик стал нашим частым гостем. От соседей он узнал, что доктор Гонен собирает марки. И вот, как приятно, что у него скопилось множество не нужных ему марок, которые он с радостью передаст доктору Гонену в подарок, ничего не требуя взамен. Простите, господин еще не обладает докторской степенью? Что ж, сыны Израиля все равны перед Всевышним кроме тех, кого Всемогущий не удостоил своей милостью. Доктор, сержант, артист — все мы весьма походи друг на друга, и различия совсем незначительны. Такие-то дела: брат и сестра имеются у моей несчастной Добы в Антверпене и Йоханнесбурге, они пишут часто, оклеивая конверты множеством красивых марок. Бог не дал ему детей, и поэтому в марках нет у него никакой нужды. Безвозмездно, в подарок передает он их в руки доктор Гонена. С другой стороны, он слагает к нашим нога свою просьбу — не разрешим ли мы ему время от времени посещать нашу квартиру, чтобы он смог заглядыват в Еврейскую Энциклопедию. Дело в том, что он жаждет знаний и намерен перечитать тома Еврейской Энциклопедии. Не в один день, разумеется. В каждое посещение — несколько страниц. Он искренне заверяет, что не станет нас беспокоить, шуметь, заносить в дом грязь — он будет тщательно вытирать ноги у входа.
Таким образом наш сосед стал частым гостем в доме, кроме марок, он передал Михаэлю подшивку приложений к газете религиозных кругов «Хацофе», поскольку там печаталась страничка, посвященная науке. Мне же будет особая скидка в магазине «Галантерея Глик», что на улице Давид Елин. Замки-«молнии», медные карнизы для завесей, пуговицы, пряжки, нитки для вышивания — все это он передаст мне в качестве подарка. Я просто не знала, как отказаться от его подношений.
Всю свою жизнь господин Глик истово исполнял все предписания нашей веры. А вот теперь, после несчастья госпожой Добой, одолели его всякого рода сомнения. Тяжкие сомнения. Он жаждет расширить свое образование, читая энциклопедию. Он уже добрался до статьи «Атлас», узнав, что «атлас» — это не только блестящая шелковая ткань, но и гигант из греческой мифологии, на лечах которого покоится мир. Множество новых мысей появилось у господина Глика в последнее время. И кого он должен благодарить? Нас, щедрое семейство Гонен, которое было столь добрым к нему. Его желание — отплатить добром за добро, и он просто не знает, что сделает, если мы не соблаговолим принять гигантское лото «Звери», которое он купил для нашего сына Яира. И мы соблаговолили принять.
Вот друзья, которые навещали нас.
Моя лучшая подруга Хадасса с мужем, которого звали Аба. Аба — отличный чиновник в Министерстве торговли и промышленности, а Хадасса — телефонистка в том же министерстве. Они собираются скопить подходящую сумму денег, купить квартиру в квартале Рехавия, и лишь после этого произвести на свет ребенка. Они сообщают Михаэлю разные политические новости, которых не сообщает газеты. Мы с Хадассой предаемся воспоминаниям школьных днях и о периоде Британского мандата.
Вежливые ассистенты и младшие преподаватели с кафедры геологии, усевшись, обменивались с Михаэлем шутками по поводу того, что никто в университете не может продвинуться, пока не умрет кто-нибудь из стариков.
Следовало бы издать соответствующие законы, чтобы и у молодых были возможности проявить себя в соответствии со способностями.
Время от времени приезжала к нам Лиора из кибуца Тират Яар, иногда одна, иногда в сопровождении мужа и дочек. Они поднялись в Иерусалим за покупками, отведать мороженого, а заодно убедиться, что мы еще живы Какие красивые занавески, и кухня блещет чистотой Можно ли им заглянуть в ванную и уборную? Кибуц строит новые жилые дома, они хотели бы прикинуть, сравнить. И от имени совета по культуре они приглашают Михаэля прочитать в субботний вечер лекцию о геологическом строении Иудейских гор. Они восхищаются завидной долей ученого: рутина никогда не проникает в научную работу, так полагает Лиора. Она все еще помнит Михаэля времен молодежного движения: сосредоточенный, ответственный парень. И вот пройдет совсем немного времени, и Михаэль станет гордостью класса. На лек цию в Тират Яар Михаэль может привезти всю свою семью, считает Лиора. Приглашение коллективное. Ведь у нас так много общих воспоминаний.
Раз в десять дней нас навещает господин Кадишман. Он из тех семейств, что давно обосновались в Иерусалиме, владелец широко известной фирмы обуви, старинный друг тети Леи. Именно он перед свадьбой выяснял, из какой семьи я происхожу, и заверил тетушек, еще до того как они меня увидели, что я — из приличной семьи.
Появляясь у нас, он снимал в коридоре пальто и улыбался Михаэлю и мне так, словно он принес в наш дом дыхание большого мира, словно сидим мы со времени его прошлого визита в ожидании визита нынешнего. Его любимый напиток — какао. С Михаэлем он дискутирует о правительстве. Господин Кадишман — один из активистов иерусалимского отделения правой партии Национального Освобождения. Поводы для разногласий между ним и Михаэлем всегда одни и те же: убийство политического лидера Арлозорова, «сезон» — период антибританского подполья, потопление правительством корабля «Альталена» с грузом оружия. Я не понимаю, что находит Михаэль в отношениях с господином Кадишманом. Быть может, взаимная страсть к трубкам или шахматы, а быть может, нежелание Михаэля отвергнуть человека одинокого. К сыну нашему господин Кадишман обычно обращался с шутливыми стихами, обыгрывая ивритские значения его имени Яир — «тот, кто осветит», и фамилии Гонен — «защищающий»:
Или:
Я разливаю чай, кофе и какао. Качу сервировочный столик из кухни в гостиную. Гостиная плавает в облаках табачного дыма. Господин Глик, мой муж, господин Кадишман восседают вокруг стола, как юноши на именинах. Господин Глик глянул в мою сторону искоса, и глаза его заморгали часто, будто опасался, что я собираюсь нанести ему тяжкую обиду. А другие двое склонились над шахматной доской. Я режу пирог, раскладываю куски по тарелкам. Гости воздают должное хозяйке. У меня на лице — вежливая улыбка, словно я к этому непричастна. Живая беседа велась примерно так:
— Когда-то говорили, что уйдут англичане — и наступит Избавление, — начинал господин Глик с неким колебанием. — Но англичане уже ушли, а Избавление все еще задерживается.
Господин Кадишман:
— Потому что государство наше попало в руки людей маленьких. Ваш Альтерман как-то писал, что Дон Кихот сражается мужественно, но всегда побеждает Санчо.
Мой муж:
— Не имеет смысла все приписывать только доброй или злой воле. В политике действуют объективные силы, есть и объективные процессы.
Господин Глик:
— Вместо того, чтобы стать светочем для всех народов, мы уподобились всем остальным народам, и кто знает, подобны ли мы лучшим из них, или наиболее испорченным.
Господин Кадишман:
— Все потому, что мелкие служки управляют Третьим Храмом. Счетоводишки из кибуцов вместо Царя-Мессии. Быть может, когда подрастут сверстники нашего любимого Яира Гонена, они принесут нашему народу самоуважение, и народ расправит плечи.
И я в рассеянности, когда руки мои подталкивают сахарницу одному из гостей, иногда роняю фразу:
— Нельзя поддаваться духу времени.
Добавить комментарий
- Обязательные поля обозначены *.