Годы войны (24)
[1] [2] [3] [4]Они вареного едят мало - в мешках таскают себе водку, консервы.
Пока они обедают - автоматчик тыркает.
Вечером - "Русь, ужинать".
Воду они брали гнилую, из паровозов. Утром за водой идут с ведерком. Мне стрелять удобней, когда он бежит, глаз и рука лучше берут, а когда стоит мне хуже.
...Первый - вышел, прошел 5 метров спокойно. Я сразу взял на мушку, беру вперед немного, от носа сантиметра 4. На расстоянии 300 метров беру бегущего с упреждением на две с половиной фигуры.
После того, как я винтовку получил, сначала все не решался человека живого убить: простоял один немец минуты четыре, все разговаривал, я его отпустил.
Когда первого убил, он сразу упал. Тут второй выбежал, наклонился к убитому, я и его уложил.
Мне страшно стало: я убил человека! А потом вспомнил наших - и стал их бить без пощады.
Дом провален до второго этажа. Кто сидит на лестнице, кто на втором этаже. Кассы - в них деньги все сгорели.
На кургане живут девушки, жгут костры, готовят, офицеры заходят к девушкам.
Боеприпасы возят на лошадях.
Наблюдаешь иногда такую картину: идет фриц, собака лает на него из двора, фриц ее убивает. Если ночью собачий лай - значит, фрицы чего-то делают там, шастают по домам, вот собаки и лают.
Я стал зверским человеком - убиваю, ненавижу их, как будто моя жизнь вся так и должна быть.
Я убил 40 человек - трех в грудь, остальных в голову.
При выстреле голова сразу откидывается назад или
в сторону, он руки выбрасывает и падает...
Один убитый мной перед смертью сказал по-русски:
"Спасибо, Сталинград, что меня русский снайпер
убил".
Как-то мы принесли гармошку, поем, танцуем, Фрицы заслушались, а потом открыли огонь.
Пчелинцеву тоже жалко было убивать: первого не смог, второго убил и как я мог?
Меня сначала трясло, когда убил: ведь человек шел за водой!
Двух офицеров уложил. На высоте - одного, другого - у Госбанка, он весь в белом был, все немцы вскакивали, ему честь отдавали, он их проверял. Хотел перейти улицу - я и ударил в голову. Он сразу свалился, ноги только задрал в ботинках.
Вечером иногда выхожу из подвала, смотрю - сердце поет, хочется хоть на полчасика в живой город.
Выйдешь, подумаешь: Волга тихо стоит, неужели Волга наша для этого страшного дела?
Один сталинградец у нас был - я его расспрашивал, где клубы, театры, как гуляли на Волге. Здесь гуляли, парк был".
Сварщик Косенко так варил, что люди приезжали с фронта и просили чинить "катюши" - "У вас лучше, чем на фронте".
Два танка примчались с фронта: "Скорее, нам в бой", - зачинили и ушли в бой. В тот же день 5 пушек отремонтировали. Этим делом занимались 4 человека. Слесарь, кузнец, токарь, сварщик. Поцелуйкин, Забиркин, Белоусов, Косенко и мастер, он же начальник цеха, и слесарь Солянинков.
Тов. Крыжановский - начальник турбинного цеха.
По территории 500 снарядов, бомб около 80 - 4-го ноября. И еще 20 5-го, и 16 в августе.
"Жизнь постепенно останавливается, - говорит Николаев. - Вот и часы стали".
Солянинков: "Я еще строительством занимался в 1920-м, здесь я вырос мастером ОТК, а в последнее время работал на все руки. Бомбежки переносили все в щели. Ну, а когда снаряды - мы работали, не обращали внимания.
Полтысячи подков сделали, создавали мастерские, кухни ремонтировали, одной специально дно вставляли. Зениткам досылатели делали. Ремонтировали "максимы", американские пулеметы.
Работали днем и ночью - я в последнее время и начальником, и токарем, и фрезеровщиком, и всем.
Да, неохота уезжать, я б остался. Привык.
За 4-е и 5-е потеряли 21 человека".
(Красивый; слабый тенорок. Воск в лице.)
Возле двери мастерской попал снаряд, а вскоре 2-й, в ту же воронку.
Погиб на 4-м посту осетин Алборов (бомба), в руке ложе винтовки, а дуло отлетело, пульс еще бился. Боец рыдал, кричал: "Мой товарищ погиб".
Гуртьев и Белый встретились в Сталинграде, вместе служили в 1919 г. Белый командовал ротой, Гуртьев - комбат.
Такая же встреча с Людниковым - ком. 138 див., Гуртьев был начальником штаба дагестанского полка, Людников - ком. взвода.
Белый - командир бригады.
Все трое сидели в П-образном КП. С Белым вместе воевали на юге.
На старой войне был вольноопределяющимся рядовым в артиллерии - под Варшавой, Барановичами, Сарны, Чарторийском.
Два года учился в Петербург. политехникуме.
"28-го октября были под Котлубанью. Совершили 200-километровый марш за 2 суток - полк Маркелова. За ним полк подполковника Михалева (погиб со всем штабом, похоронен в парке Скульптурном), и затем пришел полк Барковского (Барковский погиб, был ранен комиссар Белугин), команду принял Сергиенко, а затем майор Чижов (Сергиенко убит - выскочил в один из домов, организовал оборону и при возвращении на КП убит).
Прибыли ночью 1-го октября в садоводство, приехал ген. лейт. Голиков, дал указание произвести рекогносцировку переправы и подготовку к переправе.
В 11 вечера приказали переправиться первыми, пришел полк Маркелова, сапер, бат., связь штаб., противотанк. дивизион с 6 пушками, пульбат. Я явился в штаб армии - получил задачу занять круговую оборону в районе "Баррикад". На запад - ж.-д. нагромождение вагонов разрушенных, дома, недостроенные танки, садики фруктовые.
Завод остался левее".
"Народ был настроен хорошо, обстрелянный. Возраст - от 23 до 46.
Большинство сибиряки - омичи, новосибирцы, красноярцы. Сибиряк покоренастее, построже, посуровей, охотники, дисциплинированнее, привычней к холоду, лишениям.
Ни одного случая дезертирства, один уронил винтовку, три километра бежал за вагоном и догнал. Молчаливы, но остроумны, резки на слово. Впереди нас была 112-я.
1-го я получил задачу сменить 112-ю, перейти в наступление на з-д Силикатный.
2-го начали наступать и в то же утро заняли завод (полк Маркелова), преодолевая миномет., арт. и пулеметный огонь.
С утра начался сильный огонь с Макеевской улицы и с кладбища.
Полк Сергиенко прикрывал балку, а в Скульптурном саду - Михалев, Маркелов занял завод "Силикат".
Весь день бомбили - 40 самолетов с перерывами в 10-15 минут. Бомбы мельче.
Наблюдение продолжалось, стреляли по самолетам - из ПТР, пулеметов. Те утюжят, а наши стреляли.
К "свистунам" привыкли - даже скучно, когда немец не свищет, свистит значит, не бросает.
Ночью со 2-го на 3-е они перешли в атаку на з-д Силикатный, весь полк Маркелова лег - осталось 11 человек. К вечеру 3-его немцы заняли завод. Приказ был: ни шагу назад. Командир тяжело ранен, комиссар убит.
Стали оборонять разрушенную и горящую улицу перед Скульптурным садом.
В течение месяца рубежи:
1) Силикатный.
2) Уличка перед Скульптурным садом (Петрозаводская).
3) Скульптурный сад (Аэроспортивная).