Будни 'тридцать седьмого года' (2)

Так удивляться ли тому, что здесь возникают некоторые загадки? Какая, например, разница между "антисоветским вооруженным выступлением" и "бандитскими восстаниями"? Ведь слово "бандитское" в применении к восстанию - не определение, а ругательство, и как раз по поводу "антисоветских вооруженных выступлений". Бандиты, как известно, восстаниями не занимаются. Видимо, это просто риторическое излишество для еще большего раскочегаривания низовых работников. Кстати, если имеется в виду именно этот контингент (или бывшие белые), то ведь потому они и смогли "осесть", что сдались советской власти на честное слово - кто мог знать наперед, что такого слова у этой власти нет и никогда не будет. Ну а что касается священников, то они по логике приказа виноваты по определению - про них даже не говорится, что они "продолжающие". Репрессировать их предлагается просто за то, что они, отбыв наказание, не подохли, а "осели". Особенно любопытна тревога по поводу осевших (таинственно, что ли?) репатриантов. Между тем, они вернулись домой с разрешения власти, ни в чем дурном замечены не были (а то б их без репрессий замели), и вдруг оказалось, что они живут по недосмотру. Его-то вроде теперь и приказывалось компенсировать репрессиями. Но преамбула на этом не кончается. Следует немаловажная оговорка:

Часть перечисленных выше элементов, уйдя из деревни в города, проникли на предприятия промышленности, транспорта и на строительства.

Часть эта объявляется вдруг как бы в развитие предшествующей мысли. Но для тех, кому был адресован приказ, это было весьма важным дополнением. Оно позволяло находить упомянутых врагов не только в деревне, но и в городе. Иначе бы им не заполнить контрольных цифр, а это бы означало пособничество. И то, что эти "элементы" не только оседают в деревне, но и "проникают" в города, для них спасение. Не потому ли потом в I части в список "подлежащих" вклинивается и новая группа - бывшие чиновники? Круг широкий - хватай и не печалься. НКВД нужен фронт работ. Конечно, и деревню не оставили в покое. Среди людей "набора 37-го", прибывших в ссылку одним со мной этапом, о котором я уже тут упоминал, были и простые мужики, арестованные в деревне. И было их немало.

Помню я и своего тамошнего соседа, вовсе не ссыльного, а местного жителя, сибиряка. Человек вполне достойный, профессиональный охотник, но и политически, и всяко малограмотный, он был в 37-м арестован как бывший колчаковский офицер. "Догадались", что это нелепость, лишь когда при смене Ежова Берией начался показной "реабилитанс" - к счастью, мужик этот тогда еще не был осужден, и его отпустили. Но в целом к репрессиям в деревне наркомвнудел был хуже подготовлен. Раскулачивание было явлением иного порядка и иного времени - оно было открытым, чуть ли не военным нападением государства на крестьян, и его акты почти не требовали даже подобия юридического оформления. Теперь это подобие требовалось. В том и отличие репрессий от, допустим, акций "красного террора", что судьбы людей решались хоть и "ускоренно-упрощенно", но обязательно с имитацией юридического оформления. Между тем, все, кого по существу или с далеким приближением можно было бы отнести к перечисленным элементам, "оседали" отнюдь не в деревне. Так что без "помощи" города было не обойтись.

Следующий абзац приказа напоминает о том, что уже было в названии:

В деревне и в городе до сих пор еще гнездятся значительные кадры уголовных преступников - скотоконокрадов, воров-рецидивистов, грабителей и др. отбывавших наказание, бежавших из мест заключения и скрывающихся от репрессий.

Тут уж волей-неволей пришлось отмечать, что "и в городе". Эсера или колчаковца найти или "создать" в деревне с грехом пополам еще можно, а представить вора-рецидивиста, "гнездящегося" в деревне, наверно, и тогда было невозможно. А без воров-рецидивистов - не та декорация!

После сообщения обо всех этих "установленных" и - с непонятной точки зрения - "прискорбных" фактах (что осели и гнездятся) объясняется, почему они прискорбны.

Как установлено (это тоже "установлено". - Н.К.), все эти антисоветские элементы являются главными зачинщиками антисоветских и диверсионных выступлений как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых областях промышленности.

Обычно таким способом валили на "врагов" вину за реальные неудачи "социалистического строительства", но тут и этого нет. Эти несчастные "элементы" - зачинщики того, чего никогда не было (и за что бы, если б такое случилось, их бы без всяких репрессий судили и расстреляли).

I часть, в основном, "уточняет" (значит расширяет) заданное преамбулой. Контингентом, подлежащим репрессированию, кроме снова всуе упомянутых бывших кулаков, оказываются еще по тем же соображениям

...и социально-опасные элементы, состоявшие в повстанческих, фашистских, террористических и бандитских формированиях (и, конечно, опять же без различия. - Н.К.), отбывшие наказание, скрывшиеся от репрессий или бежавшие из мест заключения...

"Бывшие кулаки" здесь для красоты слога и разгона. А вот упоминание о "социально-опасных элементах" - требует внимания. Это гениальное изобретение советской юстиции не должно быть забыто. В те времена эта статья была "буквенной" (СОЭ), в мое - она называлась "7-35". Что это значило? Это сплав из двух статей, относящихся к "Общей части" УК РСФСР, то есть к его предисловию. Статья 7 декларирует, что преследуемы могут быть и "лица, не совершившие преступления". Да, если по своим связям, прошлой деятельности и каким-либо другим (следовательно, любым) причинам они могут представлять опасность для социалистического государства. А статья 35 была просто перечислением всех санкций, применяемых Уголовным Кодексом. Это означало, что к любому из "обвиненных" по статье 7 может быть применена любая из санкций, перечисленных в статье 35, то есть вообще любая санкция. В сущности, эта сборная статья была формулой репрессий как таковых, хотя чаще всего репрессии обходились без нее. А в мое время замена этой статьей знаменитой статьи 58-й даже означала смягчение - замену ГУЛАГа ссылкой. Но во времена этого приказа "банальную" лагерную десятку она обеспечивала легко, а теоретически по ней не исключен был и расстрел (но таких случаев я не знаю)...

Впрочем, остальное тут не лучше. Откуда вдруг в СССР лица, состоявшие в фашистских формированиях, если самих таких формирований никогда не было? Из Италии, что ли, подоспели как раз к репрессиям? Для их удобства? Что значит террористические формирования? Но смысл слов здесь не очень важен. Важна их окраска. Она создает общий неблагоприятный фон, якобы требующий срочных ответных мер. Без него такой приказ существовать не может.

Относится к подлежащему репрессии и следующий контингент:

Изобличенные следствием и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций.

Об этом в общих чертах уже было. Перед нами какая-то мутная тавтология с вариантами. Господи, какие казачье-белогвардейские повстанцы в 1937 году? Но нет сомнения, что раз о них зашла речь, то они будут. Правда, их будут не ликвидировать, а наоборот, создавать - под пытками на допросах в лубянских и сходных кабинетах. Но они - будут. Ибо есть решение пошерстить и казаков очередной раз. Но тут ничего удивительного - мало ли что там создавали таким способом и до, и после этого. Но следует обратить внимание на саму словесность. Лица, "изобличенные следствием и проверенными агентурными материалами", да к тому же еще "ликвидируемые сейчас", тоже отнесены к контингенту, подлежащему репрессированию, а не суду, - и это никого не удивляет: ни автора приказа, ни адресатов. Не удивило бы тогда и многих других, к делу непричастных, но читавших газеты и слушавших радио. Многие находились во власти такой декламации.

Но вернемся к репрессиям. Репрессированию, согласно различным пунктам приказа, подлежат, оказывается, и "элементы этих контингентов, находящиеся в данный момент под следствием или в ожидании суда в тюрьмах, а также уже отбывающие наказание в лагерях". Можно было бы воскликнуть, как Твардовский: "что про что?", но мы уже знаем, что в лагерях это значило расстрел. Дальше голос наркома обретает металл.

Перед органами государственной безопасности стоит задача - самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства.

Как видно из следующего абзаца, "именно в связи с этим (видимо, с тем, что "установлено") и произносится "ПРИКАЗЫВАЮ". И приказывается в сроки, которые мы уже упоминали, начать означенную "операцию".
[1] [2]