Сионистское движение в России (18)

Одиннадцатого конгресса

На Десятом конгрессе всемирное сионистское руководство перешло к "практикам", вернее, - к сторонникам синтетической линии, стремившимся объединить политическую сионистскую деятельность с практическими делами по заселению Эрец-Исраэль. Однако "политики", оставшиеся в меньшинстве и перешедшие в оппозицию, в том числе и Нордау, не смирились с тем, что отныне и политика сионистского движения будет определяться "практиками". Они категорически требовали изъятия политической деятельности из компетенции нового руководства и передачи ее в ведение особой политической комиссии, где решать будут "политики", верные последователи линии и методов Герцля. И было совершенно ясно, что Малый исполком (Правление) подобного требования не примет.

С другой стороны, многие "практики" не согласились с компромиссом, достигнутым на Десятом конгрессе, заявляя, что распределение сил в финансовых учреждениях тоже должно соответствовать реальному соотношению между большинством и меньшинством в конгрессе. Мнение это изложил Д. Пасманик в своей статье в "Рассвете", приуроченной к близкому началу Одиннадцатого конгресса.

{305} За несколько месяцев до его открытия в Вене в печати распространилось известие, что Нордау решил не участвовать в конгрессе из-за разногласий с сионистским руководством по вопросу о политической линии и ввиду отказа руководства передать политические дела в ведение специальной комиссии.

Это известие впоследствии подтвердилось: Нордау не прибыл на конгресс. Не желая мириться с его уходом, Сионистский исполнительный комитет решил попытаться убедить Нордау отказаться от его намерения. Эта деликатная миссия была поручена д-ру Членову, которого уполномочили единогласно и Малый сионистский исполком, и представители российских сионистов. Членов поехал в Париж, посетил Нордау. В беседе, продолжавшейся четыре часа, они обсудили все спорные вопросы, и Членов попытался убедить Нордау поехать на конгресс. По возвращении Членова журнал "Рассвет" опубликовал интервью с ним по поводу состоявшейся беседы с Нордау. Членов категорически отверг мнение, согласно которому в сионистском движении идет борьба за практическую работу в Эрец-Исраэль в противовес политическим усилиям. Такое мнение, сказал Членов, в корне ошибочно.

"Мы всегда признавали необходимость политической работы; Вольфсон же никогда не отрицал необходимости работы в Палестине. Не забудем, что Палестинское бюро было организовано во время его президентства. Боролись мы потому, что были глубоко убеждены, что одному человеку, не одаренному исключительными дарованиями, без постоянного участия коллег в работе, да еще в Кельне, где нет ни атмосферы, ни стимулов, невозможно успешно двигать вперед наше столь сильно разросшееся дело. Коллегия преданных, хотя бы тоже не исключительных, работников, притом в таком центре еврейской жизни, как Берлин, теперь, при наличии многих вспомогательных сил, имеет большую возможность энергичнее и увереннее двигать дело.

Наше предположение оправдалось, - как это признают теперь даже оппозиционеры, конечно, {306} объективные из них... Надеюсь, он конгресс пойдет дальше и признает, что работа по разным направлениям - политическая, палестинская, организационная, отчасти и культурная - ведется усердно и добросовестно. Это, конечно, не значит, что мы можем указывать на большие успехи. Но размер успехов часто не соответствует размеру усилия. Не против слабости успехов, а против слабости усилий боролись мы. Правда, один человек, ведший работу, дал больше, чем мог. Но движение требовало большего.

Что касается оппозиции, то во-первых, она очень малочисленна и не организована. Во-вторых, ее расхождение с большинством не идейное, не по существу, а касается, главным образом, способов работы и лиц, осуществляющих ее. Но если не считать лиц, стоящих доныне на чартерской точке зрения, я не вижу между нами и оппозицией принципиального расхождения в основах работы. Все расхождение в частностях. Оппозиция хотела бы выделить вообще политическую работу и передать ее особой комиссии. Такое нарушение основ организации мы считали совершенно невозможным. Нельзя отнять столь важную часть работы у ИК, тем более, что контроля над ней мы. Большой ИК, тогда не имели бы. Я уверен, что если бы на конгрессе зашел спор на этой почве, организация стала бы на нашу сторону".

Беседа с Нордау показала, что по фундаментальным вопросам разногласий между Нордау и нынешним сионистским Правлением не существует. Есть, однако, множество недоразумений, коренящихся в том, что Нордау почти не имеет контактов с руководителями движения и встречается с ними только на конгрессах. Сам факт, что Исполнительный комитет и представители российских сионистов единогласно уполномочили Членова специально отправиться к Нордау и убедить его отказаться от своего намерения не участвовать в конгрессе - бесспорное доказательство того, как высоко ставит движение участие Нордау: "Если смерть вынудила нас смириться с конгрессами без их творца {307} Герцля, мы не в состоянии примириться с конгрессами без участия творца Базельской программы Нордау".

По окончании беседы Членов понял, что Нордау не в состоянии оправдать объективными обстоятельствами свой отказ участвовать в конгрессе; и если он, несмотря на это, все-таки не явится, такое решение будет следствием его настроения. Ведь происходит нередко такое явление, когда человек, принявший определенное решение в свете определенных фактов, уже не в состоянии от этого своего решения отказаться, даже если убедится, что эти факты более не существуют, ибо продолжает находиться под влиянием душевного настроения, не позволяющего ему поступить иначе.

4. Совещание российских делегатов во время

Одиннадцатого конгресса

Одиннадцатый конгресс открылся в Вене 2 сентября 1913 года. За несколько дней до этого российские делегаты провели свое предварительное совещание.

Заседание открыл член Малого исполкома Н. Соколов; он приветствовал собравшихся от имени центральных органов всемирного сионистского движения и выразил удовлетворение по поводу того, что, вопреки тяжелым условиям работы, российские сионисты имеют в конгрессе весьма внушительное представительство (более 160 делегатов из общего числа около 540); в текущем году в России были распространены 41 тысяча "шекелей" по сравнению с 28 тысячами в год Десятого конгресса.

Доклад о деятельности движения в России был прочитан на иврите и переведен на русский. В нем подчеркивалось, что в последние два года условия гражданско-правовой и экономической жизни русского еврейства чрезвычайно ухудшились и затруднили работу сионистов. В 109 городах активисты движения были подвергнуты обыскам и допросам, конфисковано семь {308} тысяч книг сионистской литературы. С другой стороны, однако, в широких кругах еврейской интеллигенции произошел радикальный сдвиг в пользу сионизма и обнаружилась симпатия к его устремлениям в таких общественных кругах, которые прежде были далеки от сионистского движения. С большим удовлетворением в докладе подчеркивался приток в движение новых молодых сил, принесших с собою много энергии, преданности и самоотверженности.
[1] [2] [3] [4]