Глава четырнадцатая. Битва сознаний
[1] [2]– Конечно. Ты уже через две минуты после первой встречи с В-лягушкой понял, что жизнь и мысли – вовсе не все, что им требуется, далеко не все. Помнишь, когда мы всплывали, я сказал тебе, что венерианские растения накапливают кислород в своих тканях, так что животным на Венере нет нужды им дышать? И еще я сказал, что они, верно, получают его слишком много, и поэтому им так по душе вещества с большим содержанием углеводорода? Как тавот. Помнишь?
– Ну, – глаза Бигмена расширились.
– То есть он для них, что сласти для детей.
– Ну, – еще раз кивнул Бигмен.
– Теперь дальше. В-лягушки держат нас под контролем, но для этого им надо сконцентрироваться. То есть необходимо отвлечь их внимание, не так ли? По крайней мере тех, кто ближе к кораблю, их воздействие на нас сильнее. Поэтому я сделал одну простую вещь.
– Какую? Да не темни же ты, наконец!
– Я выкинул наружу открытую банку с вазелином. В аптечке нашел. Это чистый углеводород, там его куда больше, чем в тавоте. Против такого они устоять не могли, все ринулись к банке. А те, что дальше, которые находились с ними в телепатическом контакте, – стали думать об углеводороде. Они выпустили нас из-под контроля, и я смог связаться с Землей. Вот и все.
– Так что же, – вскинулся Эванс, – мы с ними покончили?
– Не знаю, – покачал головой Лакки. – Тут имеются еще некоторые обстоятельства…
И отвернулся, нахмурившись, будто понял, что сболтнул лишнее.
Приближался город. Купол сиял, как сказочный, и сердце Бигмена затрепетало от этого зрелища. Пока они плыли, Бигмен успел поесть и немного выспаться, так что снова был полон энергии. Лу Эванс тоже заметно пришел в себя после пережитого. Один только Лакки оставался озабоченным.
– Слушай, Лакки, – обратился к нему Бигмен. – Ты же видишь, эти твари совершенно деморализованы. Мы проплыли по океану сотни миль, и они нас не тронули. Разве не так?
– Знаешь, Бигмен, – поморщился Лакки, – сейчас меня куда больше интересует, почему нам не отвечает купол.
– Да, – хмуро кивнул Эванс, – Так тянуть они не должны.
– Вы думаете, – Бигмен обеспокоенно взглянул на обоих Советников, – там что-то не в порядке?
Лакки махнул в его сторону рукой, чтобы тот заткнулся. В приемнике зазвучал чей-то быстрый и низкий голос.
– Идентификацию, будьте любезны.
– Корабль Совета Науки, – ответил Лакки. – Подлодка «Хильда», вышла из Афродиты, возвращается в Афродиту. Лакки Старр за штурвалом и возле микрофона.
– Вам придется обождать.
– Почему, прошу прощения?
– Сейчас заняты все шлюзы.
– Это невозможно, Лакки, – нахмурился Эванс.
– Что, ни одного свободного? – переспросил Лакки. – Дайте координаты шлюза и его пеленг!
– Вам придется обождать.
Связь расторгнута не была, но человек на том конце замолчал.
– Слушай, свяжись с Моррисом! – вставил слово Бигмен. – Он им покажет кузькину мать!
– Моррис считает, что я – изменник, – осторожно сказал Эванс. – Не подумает ли он, что ты присоединился ко мне, Лакки?
– Если и так, то в его интересах, чтобы мы оказались в городе, – возразил Лакки. – Нет, похоже, что тот, с кем мы говорили, находится под контролем.
– И не хочет нас впускать? Ты серьезно? – удивился Эванс.
– Вполне.
– Нет способа нас остановить, если, конечно, не… – Эванс побледнел и в два прыжка оказался возле иллюминатора. – Ты прав, Лакки! Они наводят на нас стационарный бластер! Сейчас от нас и пепла не останется!
Бигмен очутился рядом с Эвансом. Да, никакой ошибки. Секция купола отходила в сторону, и там, сколь ирреальным это ни казалось, сквозь толщу воды, показалась приземистая труба.
Бигмен видел, как ствол опускается все ниже и ниже. «Хильда» не вооружена. Да и то набрать скорость и уйти от выстрела она уже не могла, не было времени. Казалось, смерть неизбежна!
[1] [2]