ГЛАВА 7. из которой доносятся до нас стук теннисного мяча и страшный хруст, с которым мощные челюсти разгрызают клешни омара

- Я путешествовал со своей бабушкой леди Сьюзен Леконсфильд. Бабушка улетела на родину, а я остался. На русском судне, сэр, мой багаж…

- Эге-ге… ге-ге-ге…- проговорил Латтифудо и заглянул мальчику в глаза с веселостью, от которой повеяло какой-то жутью. Потом снял трубку.- Фук, малый-то с «Ван-Дейка». Ага. Так. Ну ясно! Грумло! - гаркнул он, и в дверях вырос детина в майке с автографами.- Кончай с этим пацаном.

Грумло поставил автомат на боевой взвод и кивнул Геннадию:

- Пошли.

«Неужели конец?» - подумал Геннадий. Страха не было, он словно одеревенел.

Зазвонил телефон. Латтифудо вяло снял трубку и вдруг вскочил, вытянулся во фрунт.

- Слушаюсь! Так! Так точно, здесь! Грумло, отставить! Так, все понятно. Немедленно приступаю.

Он подошел к мальчику, развязал ему руки, посадил в кресло, погладил по голове и ласково прожурчал:

- Хлопот с тобой полон рот, малыш…

После этого, что-то шепнув Грумло, он вышел из комнаты. Теперь все тело казалось Геннадию ватным. Страшная усталость и апатия охватили его.

Грумло поставил автомат на предохранитель, подмигнул Геннадию и глупо заржал.

- Ну, ты меня здорово сбил с катушек, парень! Как прием называется?

- Пошел к черту, ублюдок,- сказал Геннадий этому получеловеку, который несколько минут назад мог влепить ему пулю в затылок.

Усталость брала свое. Геннадий начал было уже дремать, когда открылась дверь и вежливый голос позвал ею:

- Мистер Стрейтфонд, пожалуйте сюда!

Несколько маршей узкой сырой лестницы, все глубже и глубже, два еле освещенных перехода. Открылась кованая дверь, и Геннадий оказался в обширном помещении, освещенном мягким светом неоновых трубок. В помещении стояли мягкие кожаные кресла, стены украшали дубовые панели. Это было бы похоже на салон пассажирского судна, если бы не пульты радиостанции, за которыми сидели двое мужчин.

Навстречу Геннадию шел с протянутой рукой любезно улыбающийся мистер Кингсли Брейнвен Мамис.

- Ах, дорогой мистер Стрейтфонд, какая получилась чепуха, какое недоразумение! - сказал он,- Ну просто скандал…

- Я сам ничего не понимаю, сэр,- сказал Геннадий,- Я гулял по зданию сената, открыл какую-то дверь, запутался в драпировке, и вдруг меня схватили за горло, сэр…

- Эта дурацкая охрана, мистер Стрейтфонд,- прожурчал Мамис.- Вы должны нас извинить. Нравы этой страны, понимаете ли… Засунули вас в средневековую башню, эти неотесанные чурбаны…

- Да-да,- кивнул Геннадий.

- Но зачем вам понадобилось бежать, мой друг? Объяснили бы все и…

- Я ничего не понимал, сэр,-пробормотал Геннадий.- Я не понимаю этого языка. Я не знал, в чьих я руках, сэр.

- Да, да… А автоматик, мистер Стрейтфонд?

- Выкинул его куда-то в кусты, сэр…

Вошел запыхавшийся Латтифудо и доложил Мамису:

- Все в точку. На «Ван-Дейке» была зарегистрирована леди Сьюзен Леконсфильд с внуком.

- Хорошо,- кивнул Мамис, пытливо вглядываясь в лицо Геннадия, видимо пытаясь понять, понимает ли он по-эмпирейскя.

Усилием воли Геннадию удалось сохранить безучастное выражение лица, хотя он был поражен: леди Леконсфильд была зарегистрирована на «Ван-Дейке» с внуком? В следующий момент Геннадий догадался: старая чудачка называла своим внуком мопса Винстона, его она и внесла в списки пассажиров. Какая удача!

- Мне показалось, сэр, что джентльмен назвал имя моей бабушки,- вежливо обратился он к Мамису.

- Наведены справки, мистер Стрейтфонд.- Кингсли Брейнвен Мамис лучезарно улыбался.- Ваша бабушка благополучно прибыла в Лондон. Вы можете сейчас поговорить с ней по телефону.

- Как? Прямо отсюда? - удивился Геннадий.

- Да, наши радисты мигом соединят вас с вашей лондонской бабушкой. Не забыли телефончик, мистер Стрейтфонд?

Геннадий понял, что его подвергают последней проверке. К счастью, он помнил номер леди Леконсфильд, но старуха, сама того не зная, могла его запросто выдать.

- Благодарю вас, сэр, но в этом нет нужды,- небрежно махнул он рукой. Ничего, мол, с бабкой не случится.

- В этом есть нужда, мистер Стрейтфонд,- сказал Мамис, глубоко заглянув в глаза мальчику, словно пытаясь по-змеиному проползти в его сущность.- Это просто необходимо, юный мистер Стрейтфонд.

Да, в чем нельзя отказать моему герою - это в присутствии волевых качеств.

- Ну, если вы настаиваете…- улыбнулся он.- Наш телефон Виктория 3-27-38.

Прошло несколько минут, прежде чем один из радистов протянул Геннадию трубку. В трубке очень отчетливо слышался дребезжащий голосок.

- Сьюзен Леконсфильд у телефона…

- Бабушка! - закричал Геннадий.- Это говорит твой внук Джин. Твой… хрустальный дельфинчик. Не волнуйся, я звоню тебе с Эмпирейских островов… Как себя чувствуешь, милая бабушка?

Последовала пауза, потом в трубке послышались хлюпающие звуки, перерастающие в рыдание, сквозь которые едва можно было разобрать отдельные слова:

- Джинни, мой мальчик!… Внучек!… Да, я, твоя бабушка, слушаю тебя… рыдаю вместе с Винстоном… дитя мое… хрустальный мой дельфинчик…

Геннадий заорал изо всех сил:

- Бабушка, не волнуйся за меня! Я попал здесь в какую-то странную историю…

Расчет этот оправдался. Мамис после последних слов немедленно прервал разговор.

- Связь оборвалась, мистер Стрейтфонд,- развел он руками.- Не мудрено, такое огромное расстояние…

- Большое вам спасибо, сэр,- прочувствованно сказал Геннадий.- Честно говоря, я очень волновался за бабушку. Честно говоря, сэр, ведь я в последнюю минуту…- Геннадий замялся.

- То есть попросту…- Мамис изобразил пальцами бегущего человека. Видно было, что он полностью поверил в легенду Геннадия.

- Попросту драпанул, сэр,- весело расхохотался мальчик.- Вы знаете, я был потрясен вашим архипелагом, мне захотелось подольше побыть здесь… Эти бастионы Оук-порта, Карбункл, сам похожий на крепость… легенды о бесстрашных пиратах…

- Увлекаешься пиратами, малыш? - снисходительно усмехнулся Мамис.

- Есть немного, сэр. С детства мой кумир - великий адмирал Рокер Буги.

- Вон что! - Мамис загадочно улыбнулся. В голубых глазах его мелькнул огонек.- В Оук-порте его не очень-то любят…

- Правда? - наивно удивился Геннадий.

Зазвонил телефон. Мамис снял трубку:

- Да. Все сошлось. По-моему, наивный дурачок. Есть, Фук, не волнуйся. Пока. - Он повесил трубку и хлопнул Геннадия по плечу: - А ты, оказывается, ловкий паренек, Джинни-бой! Уже успел познакомиться с Доллис! Мадам Накамура-Бранчевска разносит из-за тебя наше начальство. Требует, чтобы тебя немедленно доставили на ее виллу. Поехали.

В шесть часов вечера свежий, отдохнувший элегантный юный денди Джин Стрейтфонд явился в сопровождении слуги к ужину на открытую веранду виллы Накамура-Бранчевской.

Веранда висела прямо над морем на стометровой высоте. В центре ее был сервирован стол на четыре персоны. Вокруг стола хлопотали три подтянутых официанта в белых куртках с золотыми пуговицами. Подсобный стол в углу веранды сверкал хрусталем, серебром, кубиками льда. На роскошном ложе из свежайшей зелени распластался гигантский омар.

Официанты молча вытянулись перед Геннадием, а Геннадий вздрогнул, вновь увидев перед собой Наташу Вертопрахову. Ну до чего же была на нее похожа Доллис Накамура-Бранчевска!

Девочка, сменившая свой любимый наряд - белые шорты и гавайскую рубашку - на строгое платье, подбежала к нему.

- Привет, Джин! Проклятые кроты, из-за них лопнула наша гениальная идея с каноэ! Чего они хотели от тебя?

- Послушай, Доллис, -Тихо сказал Геннадий,- ты никому не говорила, что я понимаю по-эмпирейски?

- Нет, а что?

- Прошу тебя никому об этом не говорить… Глаза Доллис сузились, она зашептала:

- Какая-то тайна, Джин, да? Расскажи мне, не бойся…

- Я все тебе расскажу позднее,- сказал Геннадий,- Сейчас важно хранить молчание.

- Договорились, Джин!

К веранде приближалась мадам Накамура-Бранчевска под руку с высоким мужчиной, в котором Геннадий узнал свирепого сенатора Бастардо Мизераблес ди Порк-и-Гусано.
[1] [2] [3] [4]