Курсанты Академии (сборник) (10)

"До чего же умна, - думал Геллер. - Фантастически умна. Так, наверное, и должно быть. При такой внешности да еще и без ума - это же кошмар".

- Есть ко мне вопросы? - спросила Кэлвин, ее холодные голубые глаза обежали аудиторию.

- Есть, - симпатичная молодая женщина встала.

- Слушаю вас.

Женщина задала вопрос.

- Я думала, что уже сказала об этом, - Кэлвин попыталась скрыть раздражение. - Однако...

Она все объяснила вновь, еще более упростив терминологию.

"Ну что же это такое, - мысленно сокрушался Геллер. - Вот две женщины. Одна - гений, у второй - нулевой IQ {IQ - Intelligence quotient коэффициент умственного развития}, однако я не могу оторвать глаз от той, кто задала этот нелепый вопрос. Бедная доктор Кэлвин. У природы такое злобное чувство юмора".

Сьюзен Кэлвин заметила, что некоторые мужчины с восхищением смотрят на молодую женщину, задавшую ей вопрос. Не первый раз мужчины, слушая ее, находили объект, более достойный их внимания, не в сотый, даже не в тысячный.

"Какой стыд, - думала она, - что они ведут себя подобным образом, позволяют гормонам брать верх над разумом. Я стою перед ними, объясняю, как собираюсь потратить двенадцать миллиардов их долларов, а их куда больше интересует смазливая мордашка".

Дав исчерпывающий ответ, Сьюзен Кэлвин перешла к рассказу об усилиях компании по созданию более прочного корпуса роботов, предназначенных для работы вне Земли. Наиболее перспективным направлением, по словам Кэлвин, являлось использование титановых сплавов с уплотненной молекулярной структурой.

"Интересно, - думал Геллер, - а ходила ли она хоть раз на свидание? Я не про ночь любви, упаси бог, но, может, мужчина приглашал ее в театр или в ресторан, где они говорили не о бизнесе? - Он покачал головой. - Нет, решил Геллер, - такое времяпрепровождение не для нее. Слишком скучно. Ее волнуют только формулы и уравнения. Будь она красавицей, природа потрудилась бы зря".

Кэлвин поймала брошенный на нее взгляд Геллера и не отвела глаз.

"Какой симпатичный молодой человек, - подумала она. - Любопытно, а видела ли я его на предыдущих собраниях акционеров? Если бы видела, то наверняка бы запомнила. Почему он так пристально смотрит на меня?"

"Интересно, - думал Геллер, - отвечал ли ей любовью тот, кого любила она? Хоть раз?"

"Наверное, он потрясен, что у женщины может быть такой интеллект, заключила она. - Как будто что-то другое имеет хоть малейшее значение".

"Более того, - думал Геллер, - хотелось бы знать, а влюблялась ли она? Случалось ли такое?"

"Вы только посмотрите на этот загар, - Кэлвин все не отрывала глаз от Геллера. - Красиво, конечно, но вы работаете или все свое время бесцельно валяетесь на пляже? - Она подавила тяжелый вздох, едва не вырвавшийся между двумя предложениями. - Иной раз даже трудно представить, что такие люди, как вы и я, принадлежат к одному роду человеческому. У меня гораздо больше общего с моими роботами".

"Иногда, - подумал Геллер, - когда я слышу, как вы поете осанну позитронному мозгу и уплотненной молекулярной структуре, мне трудно представить, что мы принадлежим к одному роду человеческому. Вы говорите, совсем как один из ваших роботов".

"Однако, - помимо своей воли подумала Кэлвин, - вы такой высокий, такой красивый, так уверенно ТО держитесь. Большинство мужчин не могут выдержать мой взгляд. А у вас такие ясные, синие глаза. Я даже..."

Кэлвин тряхнула головой и едва не запнулась.

"Нелепо, - заключила она недоговоренную мысль. - Абсолютно нелепо".

Говорила она еще пятнадцать минут, а потом вновь предложила задавать вопросы.

На этот раз их задали два, и на оба она дала обстоятельные и предельно четкие ответы.

- Я хочу поблагодарить доктора Кэлвин за то, что она уделила нам столько времени, - подвел итог собранию Линас Беккер, молодой старший исполнительный директор "Юнайтед Стейтс роботе энд мекэникл мен корпорейшн". - Пока эта выдающаяся женщина работает с нами, я убежден, что мы будем продвигаться вперед, успешно раздвигая границы роботехники.

- Полностью с вами согласен, - поддержал его один из главных акционеров. - Если мы создадим позитронный мозг, который будет лишь вдвое уступать потенциалу доктора Кэлвин, за будущее роботов можно не беспокоиться.

- Благодарю вас, - Кэлвин пыталась не замечать внутренней опустошенности. - Я вам искренне признательна.

- Это мы признательны вам за то, что находимся под сенью гения, ответил Беккер и зааплодировал.

Акционеры встали, в том числе и Геллер, и потолок едва не рухнул от грома аплодисментов.

А затем все подходили к доктору Кэлвин, представлялись, пожимали руку и говорили пару добрых слов.

- Благодарю вас, - ответила Кэлвин на очередной комплимент. "Они словно опасаются, что рука у меня из вольфрама и стали, а не из мышц, кожи, сухожилий. Неужели я так похожа на своих роботов?

- Спасибо вам за такие теплые слова, - ответила она другому акционеру. "Неужели таким тоном он признавался бы и в любви?"

Наконец, перед ней возник Геллер, и она едва не подпрыгнула, когда его сильная, загорелая рука соприкоснулась с ее рукой. Между ними словно проскочила искра.

- Я думаю, вы наш самый величайший актив, доктор Кэлвин, - улыбнулся он.

- Наш величайший актив - роботы, - ответила она. - Я всего лишь ученая повитуха.

Он пристально всмотрелся в нее, потом разом расслабился... "Невозможно. Очень уж вы на них похожи.

Если бы я пригласил вас на свидание, исключительно из милосердия, вы бы гордо отказались, поскольку не из тех, кто просит милостыню".

Она последний раз заглянула ему в глаза. "Невозможно. Мне надо работать... и мои роботы никогда не разочаруют меня, доказывая свою человечность".

- Напоминаю всем, что банкет через три часа, - объявил Беккер, повернулся к Кэлвин: - Надеюсь, вы почтите нас своим присутствием?

Кэлвин кивнула.

- Я приду, - и с губ сорвался легкий вздох.

У нее остался всего лишь час на то, чтобы переодеться. Войдя в свою квартиру, заваленную научными журналами, Кэлвин прямиком направилась в спальню, раскрыла дверцы стенного шкафа, начала выкладывать одежду на кровать.

- Кто-нибудь говорил вам, какие у вас прекрасные голубые глаза? спросил робот-дворецкий.

- Спасибо тебе, - ответила Кэлвин.

- Это правда, знаете ли, - продолжил дворецкий. - Очаровательные, очаровательные глаза. Голубые, как чистейший аквамарин.

Вошла робот-служанка, чтобы помочь ей одеться.

- Какая у вас милая улыбка, - заметила она. - Будь у меня такая улыбка, мужчины дрались бы за то, чтобы оказаться со мной лицом к лицу.

- Ты очень добра, - ответила Кэлвин.

- Нет, нет, госпожа Сьюзен, - робот-служанка разве что не замахала руками. - Вы у нас писаная красавица.

Кэлвин заметила, что робот-повар стоит в дверях спальни.

- Перестань таращиться на меня. Это неприлично.

Я же не одета.

- Как я могу не таращиться, если у вас такие красивые ноги? - сухой, механический смешок. - Каждую ночь мне снится, что я встречаю женщину с такими же ногами, как у вас.

Кэлвин надела вечернее платье, робот-служанка застегнула молнию на спине.

- Какая у вас нежная, бархатистая кожа, - проворковала она. - Будь я женщиной, я бы хотела иметь такую кожу.

"Как тонко они все чувствуют, - думала Кэлвин, подойдя к зеркалу, чтобы накрасить губы. - Какие же они милые. Конечно, они всего лишь стараются выполнить требования Первого Закона, но какие они заботливые".

Она подхватила сумочку и направилась к двери.

- Вы будете королевой бала, - гордо воскликнул робот-дворецкий, когда она выходила из квартиры.

- Спасибо тебе, - улыбнулась Кэлвин. - С каждым днем ты все больше льстишь мне.

Робот покачал металлической головой.

- Вы могли бы назвать мои слова лестью, если бы я лгал, госпожа, - и он закрыл дверь.

Полностью восстановив душевное равновесие, а так случалось всегда, стоило ей после общения с людьми провести дома хоть какое-то время, она направилась на банкет. Задалась вопросом: а не посадят ли ее рядом с этим симпатичным Огюстом Геллером, который так внимательно слушал ее речь на собрании акционеров?

И при здравом размышлении решила, что лучше бы ей сидеть за другим столиком. Он вызывал в ней какие-то непонятные чувства, этот загорелый красавчик, и фантазии, которые, по большому счету, были уделом тех, кого, в сравнении с ней, природа обделила умом, кому не приходилось иметь дела с суровой правдой жизни.
[1] [2] [3] [4]