Глава восьмая
[1] [2]- Андрюшенька, ты можешь ответить мне откровенно на один вопрос?
- Могу.
- Слово?
- Слово.
- Это тык ней тогда ушел?
- К ней, Ниночка.
Тук… тук… тук… тук… тук…
Она выпустила мою руку и остановилась.
- Вот, - сказала она. - Я почти дома. Ступай обратно. Пускают до одиннадцати, и ты как раз успеешь.
На мгновение меня охватила паника. Нельзя нам было вот так просто попрощаться и разойтись. Я уже знал, что лучше мне умереть, чем снова потерять ее.
- Ну уж нет, - сказал я, стараясь говорить спокойно. - Я обратно не пойду. На кой черт, спрашивается, мне идти обратно?
- Но ты же собирался ужинать.
- Ничего подобного. Мне расхотелось.
- Ты голоден, как волк.
- Это тебе кажется. Я сыт, как удав.
Она подняла руки и поправила волосы, искоса глядя на меня. Потом она улыбнулась.
- Ты уверен, что не голоден?
- Совершенно уверен.
- У тебя глаза какие-то голодные.
- У Босини тоже были голодные глаза.
- У кого?
- У Босини. Из “Саги”.
По тому, как у нее застыло лицо, я понял, что она вспомнила.
- Эх ты, - тихо сказала она, - старый друг. Пойдем, нам на ту сторону.
Она опять взяла меня под руку и повела через улицу. Мы молчали, и только в лифте, повернувшись ко мне спиной и отыскивая нужную кнопку, она проговорила с нервным смешком:
- Интересно, что скажет Наташка.